верх
верх
верх
1
Город Михайлов Рязанская область 1
Вход на сайт:
Главная страница Новое на сайте Регистрация на сайте Статистика сайта Форум городского Михайловского сайта   1
Навигация по сайту:
1
Опрос сайта:
Где Вы живете?
Михайлов
Рязань
Москва
Другой город
1
Погода в городе:
1
Архив новостей:
1
Интересные ссылки:
1
Реклама:
РЕКЛАМНЫЙ БЛОК (размещение рекламы - Телеграмм @crayioma
Белорусские продукты в Михайлове
jetlend.ru инвестиции в бизнес

ДЕЛА ДАВНО МИНУВШИХ ЛЕТ. (Донос)

Категория: История
Записки сенатора Николая Яковлевича Трегубова.


Текст воспроизводится с того места, где... "В 1767 году записали нас в полк Московский пехотный, а в 1768 г. перевели в Рязанский, к полковнику Шестакову, меня, Александра Яковлевича и Федора Яковлевича сержантами…"


Да, того ... полковника Шестакова, который вместе с подполковником Шалыгиным в 1766 году были командирами Пехотного полка, с прикомандированной ротой 2-го Гренадерского полка - непосредственной застрельщицей наших прадедов.
"Тяжело на своих, легко на чужих!" - 2-й Гренадерский Фанагорийский полк имени генералиссимуса кн. Суворова
(...в Переяславле-Рязанском дислоцировался 2-й гренадерский полк, входивший в состав 6-й Московской дивизии. 15 декабря 1763 г. в Переяславле-Рязанском была сформирована Рязанская штатная губернская рота...)


"В 1777 году, в бытность мою в Петербурге, было наводнение таково, что по улицам ездили в шлюпках.

В 1779 году генваря 1-го дня быв произведен прапорщиком, скоро от простуды колена в карете, в коей дуло в дверь, заболел так, что меня ворочали на простыне. В том же году приняла Варвара Ивановна Кошелева, урожденная Плещеева, сестер моих Анну и Марью из Смольного монастыря, называемаго Воспитательным Обществом благородных девиц, и я их в апреле месяце отвез в Москву, а сам поехал в Пензу к сестре Авдотье Яковлевне Салтыковой и в том же году воротился в Петербург и уже жил там безвыездно по 1786 год, по причине связи с Турчаниновой.

Прежде нежели я поступил еще в дежурные, 1-го октября 1787 года, было первое сражение с турками на Кинбурнской косе, и нас Суворов потребовал из Александровского редута, где мы тогда с полком стояли; но уже пришли поздно и в деле не были, да кавалерии тут и делать было нечего. Сие сражение было вознесено князем Потемкиным для того только, что оно было первое и делало влияние на неприятеля на всю, может быть, кампапию; но само по себе оно было глупо, ибо можно было крепостными пушками не допустить неприятеля высадить войска с судов и не потерять хорошего генерала Река, нескольких штаб и обер-офицеров и слишком 300 человек рядовых убитыми. Неприятелю позволено было на косе сделать 17 ложементов, которые надо было каждый штурмовать. Три раза наши войска были смяты и прогоняемы до крепостных ворот. Суворов еще более наделал сумятицы, заставив на таком узеньком язычке (ибо у самой крепости вряд-ли ширина косы составляет 50 сажен) сражаться три полка легкоконных: Мариупольский, Павлоградский и Острогожский, и казаков. Сам он был ранен легко в руку, так что не оставлял поля сражения, и был в состоянии, по его странностям, сам тут же замывать рубашку. Ни в ком так не была заметна слабость хвастаться ранами, как в нем. Он носил долго распоротый рукав и обвитую шею после Очаковской раны. В самом же деле никто не командовал, ибо был такой ералаш, что всякий уходил и приходил из крепости и лагеря, когда кому хотелось, ибо диспозиции, по обыкновению Суворова, никакой не было дано, и всякий делал, что хотел.
Поелику высланы драться, то и дрались; а как? До того – дела никому не было. Генерал-майор Рек к несчастию был ранен при начале дела
В продолжение сего времени много было дурачеств: учили войска своим манером, делали примерные штурмы и, того глупее, ездили верхом по кордонам, сами не зная – зачем, и проч.

Экспедиция на Лимане принца Нассау подчинена была Суворову, однако же без всякого от него влияния. Потом поручено было ему взять остров Березань, и прислан был дежурный князя Потемкина бригадир Рибас для содействия в распоряжении; но они промешкали – армия пришла под Очаков, а остров был еще не занят.

Потемкин, призвав Суворова, вымыл ему голову, отчего у последнего сделался понос, и мы возвратились в Кинбурн, а остров взяли запорожцы.

В июле призвали Суворова под Очаков командовать левым флангом. Тут неудача: без всякого повеления фельдмаршала, на перестрелку, по совету Скаржинского, полковника Бугских казаков, выслан баталион, потом другой и третий, и сделалось жаркое сражение.

Наши не имели другого повеления, кроме как идти, а куда и зачем – никто не знал. Шли да шли и зашли в овраг, так что и назад уже выйти не могли. Самого Суворова ранили пулей в шею, хотя мы и далеко были от места сражения: он завизжал и ускакал.

Князь Потемкин прислал Репнина, который придвинул пушки, выручил людей из оврага, и тем кончилась настигшая ночь, с потерею тут, ни дай, ни вынеси, до 300 человек, а вся потеря окончилась тем, что нам велели ехать в Кинбурн.

По возвращении из-под Очакова в Кинбурн в сентябре, как выше сказано, я получил Мариупольский полк, коего командир был дежурный бригадир Рибас, который уговорил меня принять его с тем, что я буду оным командовать, хотя бы он был пожалован и генерал-майором. Суворов рассердился, а Рибас обманул, ибо продал полк полковнику графу Головину, что ныне обер-шенк.

3-го декабря, за три дня до взятия Очакова в 1788 году, отпустили всю кавалерию в Малороссию, и мы пошли по левую сторону Днепра: шли вместе с Острогожским полком, который поморозил более 70 человек от вьюги, а я к счастию в тот день дневал; пришел в Сельцы, что ныне Новомосковску и, видев, что Рибас имеет полк только для грабежа, отпросился в отпуск и поехал в Москву. 1789 года весной полк опять пошел в Кинбурн, и я его нагнал в пути.

В Кинбурне уже был командиром Ферзен, генерал-лейтенант. Он был после пожалован графом, человек прямой. Известно, что князь Потемкин, хотя был и гений, но торговал с Фалеевым хлебом, который был поставщик на войска провианта.

Ферзен знал, что от Фалеева идут лодки с гнилым провиантом. Он пишет Потемкину, что, как только окажется сие справедливо, он затопит провиант, будто не зная, что князь Потемкин есть настоящий оному хозяин, и как скоро оный прибыл, то и затопил. Князь Потемкин пишет ему в ответ, чтобы отнюдь не затоплял провианта, а исправил бы его. Он отвечал, что провиант гнилой, и он уже его потопил. Ферзен знал, что за сие будет не в милости, но на это не смотрел.

В том же 1789 году приехал и Головин принимать от меня полк. Потом пошли в поход в Дубосары, где была главная квартира фельдмаршала князя Потемкина. Вся кавалерия пришла сюда из Соколов, под командою генерал-лейтенанта принца Амедея Ангальт-Бьернебургского. Тогда-то у него был адъютантом и дежурным Барклай-де-Толли, нынешний граф и фельдмаршал, главнокомандующий Российско-прусской армии на Рейне. От Буга до Днестра вся кавалерия шла вместе, и у меня всех прежде, на лагерном месте, изготовлялся завтрак из голландских сельдей, языков и свежого масла, и весь генералитет бежал в мою палатку, в том числе Сергей Лаврентьевич Львов, князя Потемкина шут, впоследствии генерал полный.

Он-то, в сем уже чине, летал на шаре, на который случай были написаны стихи, что будто бы он от долгов улетел на луну. Он был игрок, и сколько Александр I-й и Павел ни давали ему денег, все проигрывал. Впрочем, ни к чему способен не был, кроме шуток, и те уже под конец состарились.

Из Дубосар пошла армия под Бендеры, а Яссы эаняты были армией графа Румянцева Задунайского. Под Каушаны, где было турецкого войска тысячи полторы, князь Потемкин приказал идти всем легкоконным полкам и казакам, кои составляли авангард и до прибытия кавалерии разбили турок и пашу в плен взяли, догнав за 25 верст.

Пред сим-то неважным делом князь Потемкин пел молебен и заставил всех своих адъютантов молиться и просить о победе.

…Когда он (Фалеев) был еще офицер гвардии и бедный человек, то и тогда не любил быть в кругу сотоварищей, а был уединен и занимался прожектами. Словом, это был человек, рожденный для играния первой роли в государстве, чего и достиг, подобно Бонапарту, без всякой подпоры, единственно своим умом, и держался до смерти, имея больших людей себе злодеями. Умер Потемкин в 1791 году в октябре месяце, ехав лечиться из Ясс в Николаев, где как здоровое местоположение сего города, им созданнаго, так и вода могли дать ему облегчение. Замечательно, что оный город был построен не более, как в три года, бригадиром Фалеевым. Выбор сего достойного человека делает честь проницанию князя Потемкина, который его знал, когда в первую турецкую войну, начавшуюся в 1768 году, тот был сидельцем в суконной лавке, и видно тогда еще заметил, что оный человек достоин по уму своему быть употребленным в государственные должности и полезнее будет своему отечеству, нежели мерить сукно. И подлинно он не ошибся в его на все способностях. Честь и ту надо воздать г-ну Фалееву, что он был наиблагодарнейший человек, каковых в свете немного, и надо искать со свечкой, так как Диоген искал человека. Фалеев, после смерти князя Потемкина, жил недолго и умер точно с печали, потеряв своего благодетеля, доставлявшего ему средства к услугам отечеству. Мне на это скажут, может быть, что Фалеев пополам с князем подрядами грабили казну. Правда, я не буду защищать их с этой стороны, но польза государственная, от их заслуг проистекшая, всегда для меня затмит ущерб в казне денежной. Надобно себе только вообравить, что будто бы народ, в благодарность им, обложил себя податью и нам оную подарил за их великие услуги. То худо, когда без заслуг казну обкрадывают. Я говорю вообще для того, что и Фалеев был во многом князю Потемкину помощник…

Сие и письма принца де-Линя доказывают, как князь Потемкин страшился турок в Очаковскую и сию кампанию; но когда уже Суворов зачал бить сотни тысяч малым числом войск, тогда и в нем прибавилось духу.

Сей страх в главнокомандующем происходил: 1-е, потому, что он первый раз командовал армией, и начальные неудачи могли бы повести к худым заключениям о нем публики, ибо оная смотрит всегда на первые происшествия и по ним делает заключение о командующем; 2-е, что знаток этого ремесла и критик граф Румянцев находился близко и наблюдал все шаги его. Лично же Потемкин совсем не был трус.

Потом Потемкин пошел под Бендеры, обложил их, показав им свои силы; оставив корпус для блокирования, пошла армия в Акерман, который тотчас сдался.

В сем месте я поступил в дежурные к Павлу Сергеевичу Потемкину, после бывшему графом, и оставался в сей должности до окончания кампании. Армия возвратилась к Бендерам, которые и сдались. Главная квартира перешла в Яссы; Румянцев был отозван и поселился в деревне, в 12-ти верстах от Ясс, где жил года два.

В сию же кампанию князь Горчаков взят был в генерал-адъютанты к Потемкину. Полк Мариупольский пошел на квартиры в Хотинский рай; я же поехал в Яссы и жил у Горчакова, где также жил майор Михаил Александрович Салтыкову ныне камергер и попечитель Казанского университета. Пробыв несколько дней, я уехал в Москву, где в скором времени увидел у сестер покойную жену мою, урожденную Рыдванскую, влюбился и в 1790 году в марте женился.

Мать ваша, Екатерина Алексеевна, родилась в 1759 году декабря 4-го; в 1764 году была отдана в общество благородных воспитанниц в Смольный монастырь, в первый набор по учреждении сего заведения Императрицей Екатериной. У Рыдванских, родителей Екатерины Алексеевны, кроме ее было еще три дочери и сын. Имея землю в Духовщинском уезде Смол. губ. незаселенную (ибо все крестьяне ушли за границу), Рыдванские были столь бедны, что, при выпуске дочери из воспитательного общества в 1772 году, не могли ее взять к себе, а взяла ее княгиня Наталья Петровна Куракина, урожденная Нарышкина. Когда последняя развелась с мужем, то мать ваша нанимала уже дом и жила одна, то есть ночевала, ибо поутру карета за ней приезжала и ее отвозили к Прасковье Васильевне Нарышкиной (сестре Репнина и матери Куракиной, у которой по разводе сия последняя жила), а после ужина ее отвозили обратно. Когда мать ваша жила одна, ее хотели было убить свои люди, но лай собак спас ее. Она была добродетельна, но строга до крайности.

В мае месяце мы с нею поехали в Молдавию, в самой той карете, в которой и теперь ездим; нашли полк на тех же квартирах, в Хотинском раю, где и отвели нам избу.

В дороге были 20 дней. В скором времени пошли с полком к Бендерам. С полковником своим графом Головиным я был всегда не в ладах, а потому и остановился в старых Дубосарах и ездил изредка в полк верхом 25-ть верст; когда же полк пошел под Килию, то мать ваша осталась со всем домом в Дубосарах в избушке, а я пошел с полком, под командою генерала артиллерии барона Меллера-Закомельского, который под Килиею умер от раны. На его место прислан генерал-лейтенант Гудович, который после, при Императоре Павле, сделан графом и фельдмаршалом. Когда же сдалась Килия, то я уехал к жене и в том же 1790 году, по прибытии моем в Дубосары, в начале декабря родился у меня сын Николай, умерший в 1804 году, во втором кадетском корпусе, что при Императрице Екатерине назывался Инженерный.

В феврале 1791 года полк пошел на Днепр, а я с женою приехал жить в Новоселицы, что ныне Новомосковск, и поселился в той же тесной квартире, где и прежде жил холостым, ибо лучшей не было. Живя тут, познакомились с славною, между femmes galantes, графинею Сиверс, что ныне сенаторша Алексеева; умная и со сведениями женщина, с которою проводили время отменно приятно. Она в 7 верстах от места нашего жилища управляла имением Фалеева, называемым «Вольное», где мы у нее часто и ночевывали. Между тем получили известие о смерти князя Потемкина из Ясс, о коем Сиверша горькие проливала слезы, ибо была и его, пред начатием войны, фавориткой и играла роль в Кременчуге. В скором времени получили известие от княгини Куракиной, что и батюшка мой скончался, и я в прежестокой лихорадке, от гнилого местоположения Новомосковска и гнилой осени, пустился в Яссы, дабы у главнокомандовавшего армией М. В. Каховского испросить отпуск, ибо уже мир, до приезда в Яссы из Петербурга кн. Потемкина, князем Николаем Васильевичем Репниным был заключен в сем 1791 году. Лихорадка от дороги тотчас отстала, хотя ничего, кроме молока, не ел; но по приезде в Балту случилась неприятность. Польша тогда была готова с нами к войне, и их Балта от нашей отделялась мостом.

Тут остановился я ночевать, и евреи подговорили мальчика, со мною бывшего, бежать, и хотя ему было только 17 лет, но он был настолько честен, что взял с собою из кибитки только 3 рубля. Отсюда поехал я до Кишинева один без слуги. В сем последнем месте дал мне солдата Карл Федорович Кноринг, полковник Таврического Гренадерского полка, а ныне генерал-лейтенант в отставке. Приехав в Яссы, тотчас просил дежурного генерала Василия Ивановича Милашевича о представлении меня главнокомандующему Михаилу Васильевичу Каховскому, и я был отпущен.

Возвращаясь в Новомосковск, в декабре выехали в Москву, в самую распутицу. В Константинограде оставили Николашину кормилицу, откуда она и была, ибо не захотела далее ехать. В Москву прибыли в начале января 1792 года. Достопамятный год войны в соединении с прусаками против Польши и раздел части ее, при чем России достались Минская, Волынская и Подольская губернии. Приехав в Москву, остановились у моих сестер в доме, который они нанимали. Много было труда согласить братьев в разделе наследства, но так как брат Дмитрий Яковлевич был в Петербурге и мне оставил доверенность, то кончили оный полюбовно. Сестрам дали четырем материнскую деревню Конохово, Шуйской округи, с лишком 200 душ, которая впоследствии ими продана; графине Екатерине Яковлевне дано было уже в приданое 50 душ в Останине, Юрьевского уезда.

За долг же батюшки – 6.000 руб. уступили мы, три брата, сестрам три части, а Федор Яковлевич свою часть и 1.500 руб. долга оставил за собою, и от сего произошли великие тяжбы между ям и Марьей Яковлевной, которая впоследствии скупила части Надежды Як. и Варвары Як., а Анна Яков, при смерти ей все имение свое отдала; Варвара же Яковлевна сестре Надежде Як. отдала свое. Сия последняя и сестра Марья Яковлевна Конохово продали, а Каширскую деревню Надежда Яковлевна, по завещанию Варвары Яковлевны, отдала брата Алексея побочному сыну Ивану, ибо эта деревня, из 50 душ состоящая, особо была дана ей от бабки нашей княгини Юсуповой.

При разделе положили было мы жить все вместе в подмосковной, где было я им и дом выстроил, но вскоре последовали несогласия между женским полом, и мы поехали во Владимир, взяв с собою сестер Анну и Марью. Сестру Анну мы повезли уже в чахотке, полученной ею от крепких лекарств, даваемых ей лекарем от затверделости груди, которую она ушибла; она и умерла в том же 1792 году в октябре, в селе Лаптеве. Потом, когда жена моя поссорилась чрез короткое время с Марьей Яковлевной, мы уехали жить во Владимир. Тут Екатерина Алексеевна подружилась с двумя девушками Потаповыми, коих отец был отрешен за взятки, в коих кто признался, те только и были сосланы в Сибирь, а другие, которые были поумнее и, не поверив обещаниям фельдмаршала, тогдашнего генерала и наместника графа Салтыкова, ни в чем не признались, те остались. Это было до моего приезда туда; в мое же время был наместником Заборовской.

В 1793 году я ездил в Петербург просить, о производстве в полковники князя Зубова, тогдашнего фаворита, и он, хотя уже в отсутствии моем, однако ж в том же еще году сделал меня полковником.

По получении о сем известия, я поехал в другой раз в Петербург просить полк, и так как не было вакансий, то написался в полк Бенигсена, который был тогда бригадиром.– В этом же году родилась у меня дочь Варвара…

По смерти Имп. Екатерины в 1796 году начались мои и всех вообще несчастия, ибо вступил в правление сын ее Павел, которого она отрешить хотела от управления, но некоторые вельможи, в Совете бывшие, отсоветовали для избежания дурных последствий для государства, но граф Пален, после 52-х месяцев и нескольких дней его правления, удовлетворил ее и всех желания, и сын его старший Александр вступил в правление 1801 года марта 12-го.

Несчастия мои начались тем, что ко мне определен был в полк первым шефом Зорич, бывший фаворит Екатерины, которому впоследствии ею же запрещено было въезжать в столицу, ибо он замешан был в делании ассигнаций одним иностранцем, у него в Шклове жившим. Он, Зорич, тогда так уже был должен, что сколько бы его произведений привозимо ни было, всегда в Рижском порте его кредиторами арестовывались; приехав же в полк, он был в такой крайности, что привез отставного майора обыгрывать на подбор офицеров, а также хотел ночью вынуть из полкового ящика деньги, но часовой не допустил.

Зорич, чрез соучастника своего, подполковника Дембровского, просил у меня 80/т. р., чтобы дать квитанцию в принятии полка; но я не только 80-ти тысяч, но даже 10/т., которые Дембровский после уже просил, дать не согласился. Зорич знал, что, донеся Государю о неисправности полка, надобно представить доказательства, то он, по отправлении меня в Петербург, отделил большую часть полковых лошадей в табун: и нарочно пасли их в таких местах, чтобы их сморить. Инспектор генерал Нумсен впоследствии все сие обнаружил.

Зорича выключили и все взыскали, и он умер, и Дембровский тоже. Со всем тем я просидел во дворде под арестом, пока суд кончили, с мая 1797 г. по февраль 1798 года, и был обойден.

Со мной вместе содержались: князь Горчаков, что после был военный министр при Александре, – дурак, и Платов, впоследствии войсковой атаман и граф, – плут – все за полки.

В сие мое пребывание в Петербурге родилась в Бирже дочь Екатерина, 1797 года, ноября 1-го.

По окончании дела, я просил Императора Павла у развода остаться на короткое время посмотреть разводные ученья, и он позволил, но на другой же день от развода выслал в полк и прислал выпроводить меня за заставу флигель-адъютанта Жилинского, который был со мною в С.-Петербургском полку..."

Ба, знакомые всё лица!

Запрещение азартных игр в армии князем Г. А. Потемкиным. (Приказ кн. Потемкина от 22 марта 1790 г., за № 1096).

Предписанное законами запрещение на все азартные игры подтверждается во всей точности. Господа корпусные и полковые командиры строго оное наблюдать имеют, а здесь возлагается сие наблюдение на правящего должность комендантскую. Если б явились нарушители сего запрещения, таковых брать под караул и отсылать в гошпиталь для хождения за больными; на гошпиталь же брать и деньги, которые в таковых играх найдены будут.






Информация
Eсли Вы хотите оставить комментарий к данной статье, то Вам необходимо зарегистрироваться на сайте.
 
ioma(собака)mail.ru
1 ??????.???????