| |
«Всё денежное содержание в 1941 году выплачивалось наличными деньгами, выдача аттестатов на семьи лишь только начиналась. Кроме того, производились массовые выплаты единовременных пособий в связи с поступлением военнослужащих в состав действующей армии. Бойцы РККА при наличии «избыточных средств» могли свободно размещать их на депозитах. В целом минимальный оклад в пехоте (рядовой стрелок первого года службы) составлял 8 с половиной рублей в месяц — сумма скорее символическая. Для сравнения: в 1941 году бутылка водки стоила 3 рубля 40 копеек (во время войны цена увеличилась до 11 рублей 40 копеек, а содержание бойца до 17 руб.). Старшина роты 150 рублей, командир взвода — 620—800 рублей, командир роты — 950 рублей, командир батальона — 1100 рублей, командующий армией — 3200 рублей, командующий фронтом — 4000 рублей. С начала военных действий, для бойцов, получающих менее 40 рублей в месяц, прибавка составляла 100% должностного оклада, от 40 до 75 рублей — 50% и выше 75 рублей — 25%. То есть командир взвода на фронте получал всего лишь на четверть больше, чем в мирное время, — выходило около 800 рублей. Кроме того, были денежные премии за уничтожение техники, за выполнение боевых заданий. 24 июня 1943 года были внесены некоторые дополнения: «Установить премию в размере 1000 руб. каждому бойцу и командиру за лично подбитый или подожженный танк противника при помощи индивидуальных средств борьбы. Однако, кроме зарплат существовали и вычеты. Фронтовики могли распоряжаться всего лишь третью начисленного + облигации Госсзайма.
О вкладных книжках военнослужащих.
Эти документы появились у каждого солдата в 1942 году, и на них Госбанк СССР начислял фронтовикам зарплату. Но мало кто знает, что после смерти бойца эти книжки должны были хранить в архиве полевого учреждения «Красноармейское» Госбанка СССР, а ныне Центробанка России. Не знали о вкладах и родственники погибших. А это говорит о том, что банковские работники не заботились о том, чтобы вместе с похоронкой, как и полагалось, высылать вдове или детям информацию о вкладе. А между тем, только номер вклада позволял обналичить счёт. В 1942 году полевые учреждения Госбанка СССР перешли на безналичные операции с вкладами.
Май 1945года. «…выявлены серьёзные недостатки в работе некоторых финансовых органов и полевых учреждений Госбанка по выполнению завещаний вкладчиков-военнослужащих, погибших на фронтах Отечественной войны. Установлены случаи, когда начальники финансовых органов войсковых частей и соединений... задерживали у себя вкладные книжки погибших и пропавших без вести военнослужащих вместо немедленной передачи этих вкладных книжек полевым учреждениям Госбанка. В ряде случаев вкладные книжки погибших военнослужащих направлялись... по месту призыва военнослужащих, минуя Госбанк. Отдельные из таких вкладных книжек терялись»
Финансовые выплаты в большой степени зависели от начальника финансовой службы каждой отдельно взятой части.
"Bетеран ВОВ старший сержант Зинаида Иванова (воевала в составе 377-й стрелковой дивизии, снайпер): «На фронте нам не давали ни копейки. Всё уходило в Фонд обороны и на займы. И я считаю, что это было правильно."
«С моей зарплаты только два раза дома получили, я на фронте ничего не получала. Когда закончилась война, через пять месяцев, никто ничего не получал. А некоторые командиры полные сумки красных тридцаток везли. В то время как я ехала в Крым на поезде после демобилизации, то случайно увидела, что у нашего начфина разбросались вещи. Он пьяный был, я случайно увидела полную сумку денег, тогда подумала в ужасе: «Вот где наши денежки!» (медсестра В. М. Васильева).
Кто-то из начфинов честно выполнял свои обязанности, а кто-то присваивал себе кровью заработанные деньги, так и не дошедшие до голодавших в тылу родственников.
Наградной лист.
Т.неев Николай Сергеевич, 1912г.р., чл. ВКП(б) с 1941г., капитан интендантской службы, Начальник финансового отделения 225 стрелковой Новгородской дивизии 54 армии. В Красной Армии с 1934г., кадровый.
Представляется к ордену «Красная Звезда»
Тов. Т.неев работая начальником финансового отделения дивизии на фронте Отечественной войны находился с первого дня.
Своей упорной и настойчивой повседневной работой и повседневным контролем, путём непосредственного выхода в части и подразделения дивизии находящиеся на переднем крае, сумел добиться и обеспечить своевременную выплату денежного содержания личному составу в любой обстановке, чем помогал командованию в поднятии высокого политико-морального состояния личного состава.
Благодаря настойчивой работе тов. Т.неева личный состав части дивизии в период наступательных боевых действий январь-февраль с.г. всегда своевременно обеспечивался денежным содержанием.
Тов. Т.неев очень много внимания уделяет безналичным расчётам и мобилизации свободных средств личного состава. Так, только сначала 1944 года было привлечено во вклады 1.200.000 рублей, сдано в фонд обороны облигациями гос.займов более 2-х мильионов рублей.
Большую работу и помощь оказывает начальникам финансового довольствия частей в деле своевременной высылки аттестатов семьям офицерского состава и отсылки ценностей семьям погибших в боях военнослужащих.
Тов. Т.неев провел огромную работу по размещению Третьего Государственного военного займа путём проведения большой подготовительной работы с начальниками финансового довольствия частей и уполномоченными по проведению подписки. В значительно короткий срок – один день, 100% личного состава частей дивизии было охвачено подпиской, сумма подписки к месячному фонду денежного содержания личного состава частей дивизии составляет 237%, внесено наличными в досрочное погашение подписки 190.000 рублей.
Своей упорной и настойчивой работой тов. Т.неев вполне заслуживает правительственной награды орденом «Красная Звезда».
Командир 225 стрелковой Новгородской дивизии
Полковник /Ольховский/
07.05.44г.
В тоже время.
Колхозники получали 150 рублей. Но зачастую вместо зарплаты им просто начислялись трудодни. Продукты и товары в государственных магазинах продавались по карточкам по довоенным ценам. Но отовариться в магазинах было достаточно сложно, а на рынке все стоило в разы дороже.»
Иванов Иван Петрович
1871-11.12.1941
повторил подвиг Ивана Сусанина
Иван Петрович Иванов родился в 1871 году в д. Лишняги Ламоновского сельского Совета Серебряно-Прудского района. В юности он работал у помещика Воропаева батраком и пастухом, затем участвовал в первой мировой войне и был дважды ранен. В годы гражданской войны сражался против белогвардейцев. Вернувшись домой, Иван Петрович начал заниматься сельским хозяйством.
О героическом поступке простого крестьянина рассказали в своих поисковых записях пионеры Мочильской восьмилетней школы.
«Осенью 1941 года немецкофашистские войска предприняли наступление на Москву. Враг имел превосходство в силах и рассчитывал на скорую победу. На подступах к столице развернулись ожесточенные бои. Советские воины проявляли непоколебимую стойкость и массовый героизм. Им помогали бойцы народного ополчения, истребительных батальонов, партизаны и все население. Измотав противника в оборонительных боях, советские войска перешли в решительное контрнаступление. Понеся огромные потери, гитлеровские полчища начали откатываться на запад, бросая боевую технику.
С огромной радостью встретила советская страна весть о наступлении Красной Армии. Многие жители подмосковных городов и сел, расположенных в прифронтовых районах, готовы были пойти на все, жертвовали своей жизнью ради победы над врагом.
10 февраля 1942 года Совинформбюро сообщило о подвиге колхозника Ивана Петровича Иванова из Серебряно-Прудского района Московской области. В переданной по радио сводке говорилось: «Гитлеровцы предложили Иванову проводить их в соседнее село Подхожее. Колхозник Иванов отказался выполнить приказ. Избив старика, немцы силой заставили его показывать дорогу. Тогда Иванов завел их в глухой лес. 30 немецких автомашин, груженных оружием, завязли в глубоком овраге. Взбешенные гитлеровцы расстреляли славного патриота. Однако сами немцы из леса выйти не могли. Большинство немецких солдат и офицеров заблудились в лесу и замерзли».
Ныне из рассказов родственников Ивана Петровича, очевидцев его подвига и работ историков известно следующее.
С первых дней Великой Отечественной войны Иван Петрович стал задумчив и молчалив. Его тревожили вести с фронта, неудачи Красной Армии. К тому же он ничего не знал о судьбе сыновей, вступивших в ряды защитников Родины. Одним из первых он внес свои сбережения в фонд обороны, вместе с другими колхозниками спасал артельное добро, помогал строить оборонительные сооружения.
В ноябре рвавшиеся к Москве немецко-фашистские захватчики оккупировали Серебряно-Прудский район. Фронт был рядом, но население верило в приход Красной Армии.
Это время наступило. Советские войска, ломая сопротивление врага, двинулись на запад. Начались наступательные бои и в районе Серебряных Прудов. Утром 6 декабря части 32-й стрелковой дивизии десятой армии обошли село и внезапной атакой освободили его. Враг стремился поспешно вывести свои части к рекам Шат и Дон, намереваясь закрепиться на этом рубеже. В связи с тем, что шоссейные дороги находились под постоянными ударами нашей авиации, немцы искали обходные пути отступления. Разгромленные в боях на этом участке фронта подразделения 63-го моторизованного полка противника поспешно отступали в юго-западном направлении. Ворвавшись в Лишняги, гитлеровцы взяли в проводники Иванова. Впоследствии дочь Клавдия Ивановна рассказывала: «11 декабря в деревню ворвались фашисты. В это время в нашем доме были отец, мать и брат Василий. Я и племянник Анатолий, когда началась стрельба, прятались в землянке, в огороде. Фашисты взяли моего брата показывать дорогу в соседнее село Белгородье. Как потом рассказывал Василий, придя с немецкими солдатами, он начал перепрягать лошадей, затем сбежал и спрятался у товарища. Утром следующего дня Василий вернулся домой и застал только мать. Вторая группа немцев схватила отца и тоже заставила его быть проводником. Ушел он из дома под конвоем. Больше я его живым не видела».
По рассказам других очевидцев, последующие события развертывались так.
На деревенской улице ревели моторы. Скоро колонны автомашин тронулись в путь. Впереди на штабной машине рядом с офицером сидел Иван Петрович.
Фашисты ехали в сторону села Подхожее. Дорога была занесена снегом. Рядом тянулся пологий овраг. Отдельные машины скатывались туда и с трудом выбирались снова на дорогу. Чем дальше продвигались вперед, тем становилось труднее. Грузовики буксовали, скользили, сползали в сторону. Солдаты коченели от холода. Наконец подъехали к лесу. Рядом тянулся овраг, вокруг – занесенные снегом кустарники. Ни пройти, ни проехать! Грузовики, спустившись в овраг, теперь уже не могли выбраться на дорогу. Все сильнее нарастал гул артиллерии наступавших советских войск. Гитлеровцев, оказавшихся в овраге, охватила паника. Что-то кричали офицеры, но многие солдаты, не слушая их, бросили оружие, карабкались по склонам оврага, скрывались в темноте. С большим трудом офицерам с группой солдат удалось выбраться из оврага и прийти в село Подхожее. Фашисты вели с собой проводника.
О том, как погиб И.П. Иванов, рассказал колхозник артели «Красное знамя» Подхоженского сельского Совета Ф.М. Чарочкин. Он подтвердил, что 11 декабря 1941 года Иван Петрович насильно был взят гитлеровцами в качестве проводника. Он должен был сопровождать немцев из деревни Лишняги до села Подхожее, в которое вели две дороги. Одна, хорошая, через деревню Белгородье, где машины могли пройти без задержки, и другая – полевая, через деревню Лобаново, совершенно непригодная для проезда автомашин; по ней с трудом двигались только подводы. Эту дорогу пересекает овраг шириною в несколько десятков метров. Иванов завел в овраг не менее 30 груженных боеприпасами и продовольствием машин. Было это ночью.
Оставив машины в овраге, гитлеровцы пришли в село Подхожее. Здесь проводник пытался бежать, но был схвачен часовыми и приведен в дом, который стоял на краю села. В помещении находились два офицера, которые изучали карту. Через переводчика они стали спрашивать Иванова, как пройти на деревню Шеметово, что в семи километрах от села Подхожее. Он ответил: «Я такой деревни не знаю и дороги тоже». Повернувшись к хозяину дома Ф.М. Чарочкину, он тихо сказал: «Эти фашистские собаки грозят мне расстрелом. Но я их все равно не поведу или убегу».
Когда офицеры начали о чем-то спорить между собой, Иванов незаметно вышел из дома. Через несколько минут враги заметили, что проводник скрылся. Они выскочили во двор, запретив хозяевам выходить из дома. Затем затрещали выстрелы. Вскоре гитлеровцы с автоматами в руках вернулись в избу. Этой же ночью они ушли из Подхожего.
Утром 12 декабря колхозники в 150 метрах от избы Чарочкина нашли труп И.П. Иванова. Он лежал лицом вниз. Полушубок во многих местах был пробит пулями.
Люди вырыли в колхозном саду могилу и похоронили Ивана Петровича как героя. А через несколько дней приехали родственники Иванова, вырыли прах и увезли в село Куребино и там похоронили на местном кладбище. Колхозники чтят память героя-земляка. На его могиле установлен памятник, а в селе Подхожее – обелиск.
Президиум Верховного Совета СССР своим указом посмертно наградил Ивана Петровича Иванова орденом Отечественной войны 2-й степени. Высокая награда была передана дочери героя - Клавдии Ивановне».
Газета «Серебрянопрудский вестник» |
 |
Просмотрено: 911 раз
