верх
верх
верх
1
Город Михайлов Рязанская область 1
Вход на сайт:
Главная страница Новое на сайте Регистрация на сайте Статистика сайта Форум городского Михайловского сайта   1
Навигация по сайту:
1
Опрос сайта:
Достаточно ли автомоек в нашем городе?
Да
Нет
1
Погода в городе:
1
Архив новостей:
1
Интересные ссылки:
http://40.st-nv.ru/ Монтаж фальцевой кровли в Калуге.
1
Реклама:
РЕКЛАМНЫЙ БЛОК (размещение рекламы - Телеграмм @crayioma
Белорусские продукты в Михайлове
jetlend.ru инвестиции в бизнес

День Татьяна

Категория: История
ВОЙНЫ И ВОЙСКА МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА (конец XV– первая половина XVII вв.) Волков В.А., 2004г.

Избранные места.

В апреле 1551 года из Рязани «на Поле» двинулось войско воевод Михаила Ивановича Вороного и Григория Ивановича Филиппова-Наумова. Перед ними была поставлена задача прервать сообщение Казани с Крымом: «нечто пойдут ис Казани казанские люди в Крым по царевича или как царевич ис Крыму или крымские люди пойдут в Казань, и им над ними дела царева и великого князя беречи». Подготовка нового похода на Казань началась ранней весной 1552 г. В конце марта - апреле в Свияжск из Нижнего Новгорода отправили осадную артиллерию, боевые припасы и продовольствие. В апреле-мае для участия в походе, в Москве и других городах собрали войско численностью 150 тысяч человек). К маю 1552 г. полки сосредоточились в Муроме (Ертоульный полк), Кашире (Правой руки полк), Коломне (Большой полк, Левой руки полк, Передовой полк). Часть собранных в Кашире, Коломне и ее окрестностях ратей, выдвинувшись к Туле, отразили нападение на русские «украины» крымских татар хана Девлет-Гирея, старавшегося сорвать завоевательные замыслы московского командования. Перекопскому «царю» только на 4 дня удалось отсрочить выступление русской армии на Казань.
В августе 1550 г. на рязанские места шло войной 30 тысяч крымских татар, против которых «на Поля» выступило войско под командованием Семена Ивановича Микулинского. Не принимая боя, противник ушел обратно в степь. Положение резко ухудшилось после прихода к власти в Бахчисарае Девлет-Гирея, при помощи турок овладевшего Крымским ханством в 1551 г. Несмотря на тяжелую войну с Казанью, постоянная угроза нападения крымских отрядов, вынуждала русское правительство крепить южную границу, чтобы сделать ее недоступной для врага.
С этой целью в апреле 1551 г. на реке Проне было начато строительство Михайлова города, ставшего важным звеном в линии русских укреплений. Крепость на Проне строили рязанский наместник князь Александр Иванович Воротынский и Михаил Петрович Головин.
«Июня 22 (1552 года), в среду, в первом часу ночи – писал летописец, - пришел царь Девлет-Гирей к городу х Туле с всеми людми и с нарядом да приступал день весь и из пушек бил по городу и огненными ядры и стрелами стрелял на город, и в многых местех в городе дворы загорелися, и в те поры царь велел янычаном турецкого салтана приступати многым людем». Обороняющиеся с большим трудом отбили неприятельский приступ. На утро бой должен был возобновиться. Однако защитники Тулы, узнав о приближении посланных им на помощь полков, утром 23 июня внезапно атаковали крымский стан. В сражении под стенами города пал шурин «крымского царя» князь Камбирдей, в руки русских воинов попала вся турецкая артиллерия. «И в тот час, - писал, славя победу тулян, летописец, - нечестивый царь Девлет-Гирей крымьской побеже от града с великим срамом». "Гриша Сухотин Государю сказал: Пришли к ним (к Туле) с Прони воеводы из Михайлова города Федор Игнатьевич Салтыков ... Девлет Гирей побежал, подумав, что это подходит Государево войско..."
Летом - осенью 1557 г. на речке Хупте у Рясского поля строится еще один город, первоначально получивший название «Ватман», но затем переименованный в Ряжск. Возведением этой крепости руководил Михаил Иванович Колычев. Постройкой Ряжска русское правительство надеялось более надежно прикрыть Рязанскую землю. Постепенно граница Руси с «Полем» отодвигалась дальше на юг, высвобождая для хозяйственной деятельности обширные черноземные пространства. Здесь, вдали от укреплений «берега» и старых приокских городов, тактика предупреждения татарских нападений была иная. При сохранении старого рубежа обороны, служившего для защиты центральных уездов страны, отныне предполагались решительные действия воевод на «Поле», для перехвата шедших на Русь крымских отрядов. Теперь более важная роль в борьбе с татарским «загонами» отводилась казакам - непримиримым врагам татар. О движении крупных войск противника казачьи атаманы старались как можно быстрее сообщить русским воеводам, встречавшим врага на подходе к границе.
В 1557 г. воеводы доходят уже до «усть Ливен» и «усть Ельца», правда, затем поспешно возвращаясь к Туле и Михайлову.
В 1556 г. русские войска нанесли по Крымскому юрту ряд небольших, но болезненных ударов. Первым отличился отряд служилых казаков атамана Михаила Грошева. Посланный в «Поле», он наголову разгромил встреченный там крымский отряд. Затем на Днепр было направлено войско во главе с головой Матвеем Ивановичем Дьяком Ржевским, к которому присоединился отряд запорожских казаков из Канева, численностью в 300 человек. На легких речных кораблях, изготовленных на реке Псел, московские и запорожские воины спустились вниз по Днепру, разорили окрестности турецких крепостей Ислам-Кермена и Очакова. На обратном пути они отбили нападение преследовавшего их крымского войска и благополучно вернулись назад, пройдя к своим границам по литовской стороне Днепра. Одновременно с войском Ржевского на Дон были посланы Данила Чулков и Иван Мальцев. Спустившись к Азову, русские воеводы уничтожили небольшой, насчитывавший 200 человек, крымский отряд и, захватив «языков», с важными сведениями вернулись обратно. В том же году, впервые атаковали Крымское ханство донские казаки. Их походное войско во главе с атаманом Михаилом Черкашенином на стругах пересекло Азовское море и разорило окрестности Керчи. Двух захваченных во время похода «языков» (татарина и турка) вернувшись на Дон, казаки прислали в Москву. Одновременно с войском Ржевского на Дон были посланы Данила Чулков и Иван Мальцев. Спустившись к Азову, русские воеводы уничтожили небольшой, насчитывавший 200 человек, крымский отряд и, захватив «языков», с важными сведениями вернулись обратно. В том же году, впервые атаковали Крымское ханство донские казаки. Их походное войско во главе с атаманом Михаилом Черкашенином на стругах пересекло Азовское море и разорило окрестности Керчи. Двух захваченных во время похода «языков» (татарина и турка) вернувшись на Дон, казаки прислали в Москву. Неожиданное продолжение имел союз Москвы с запорожскими казаками, образовавшийся во время похода М.И. Дьяка Ржевского к Ислам-Кермену и Очакову.
В 1556 г. к царю Ивану IV был прислан участвовавший в этом походе атаман Михаил Ескович. От имени каневского старосты князя Дмитрия Ивановича Вишневецкого, оставившего литовскую службу, он просил московского государя принять под свою руку устроенное им казачье поселение на острове Хортица. На Днепр были срочно отправлены дети боярские Андрей Щепотев, Нечай Ртищев и принятый на государеву службу атаман Михаил Черкашенин. Они везли запорожским казакам щедрое царское жалованье и «опасную» грамоту их предводителю, которого московские власти звали к себе на службу.
16 октября 1556 г. русские посланцы вернулись с обнадеживающим сообщением о том, что Вишневецкий «пошел воевать крымские улусы служа царю и великому князю». Во время этого похода кн. Д.И. Вишневецкому удалось захватить Ислам-Кермен, уничтожить гарнизон и, захватив все находившиеся там турецкие пушки, вывезти их на Хортицу. Бои шли и в «Поле». Там продолжал действовать Матвей Иванович Дьяк Ржевский и казачий голова Юрий Михайлович Булгаков, отряд которого доходил до реки Айдар, удаляясь от своих границ на расстояние более 300 верст. Оба воеводы вели активную разведку, сообщая в Москву точные и свежие сведения о противнике.
В октябре 1556 г. именно от присланных М.И. Дьяком Ржевским и Ю.М. Булгаковым крымских языков Иван IV узнал, что «царь» Девлет-Гирей «людей всех роспустил, а самому царю и болшим людем не бывать никуды». В «войну» на Русь пошли за «полоном» из улусов лишь небольшие загоны «человек по сту и по полутораста, а с ыными двесте, а с ыными по пятидесяти». Большой опасности такие нападения не представляли, поэтому, получив донесения Ржевского и Булгакова, царь приказал отвести полки из Калуги, Воротынска и Козельска и «из украинных городов болших воевод», оставив на рубеже «для малых людей прихода» небольшие заградительные отряды в Калуге, Болхове, Мценске, Корачеве, Дедилове, Пронске и Михайлове.
Весной 1557 г. Девлет-Гирей, не прекращая пересылки о мире с Москвой, с большим войском атаковал казачий городок на Хортице. 24 дня татары пытались овладеть островом, но, потерпев поражение, отошли «с великим срамом». Дмитрий Вишневецкий, рассчитывая на помощь и поддержку,поспешил сообщить о победе русскому правительству. Однако московский царь, потеряв интерес к продолжению военных действий против Крыма, уже начал подготовку к войне за Ливонию. Д.И. Вишневецкому пришлось очистить Хортицу, передать Черкасы и Канев литовцам и уйти в Москву, где он был щедро пожалован, получив во владение город Белев «с пригородками и со всеми вотчинами и волостми, да и во иных градех дал ему [государь] многие села подклетные». Начавшаяся Ливонская война отвлекла силы Московского государства на прибалтийский театр военных действий. Этим обстоятельством не замедлил воспользоваться крымский хан, в январе 1558 г. пославший на Русь войско под командованием «царевича» Мухаммед-Гирея. Набег произошел в то время, когда московские полки пересекали немецкие рубежи. Вероломное нападение крымцев вынудило русское правительство принять ответные меры. На реке Псел в месте впадения ее в Днепр строится русская крепость («Псельский город»), ставшая опорным пунктом в возобновившихся военных действиях против Крыма. Тогда же в Москве вспомнили об отозванном с Днепра на Русь князе Вишневецком.
В январе 1558 г. его вновь отправили на Днепр «на Хартущу» (Хортицу), поставив задачу вновь укрепиться в Запорожье и атаковать татарские и турецкие владения. Войско Вишневецкого усилили отрядами испытанных русских «полевых» командиров Игнатия Ушакова Заболоцкого, Даниила Чулкова, Ширяя Кобякова, Матвея Ивановича Дьяка Ржевского, Андрея Щепотева, Михаила Павлова, и несколькими приказами московских стрельцов, а также, по-видимому, служилыми казаками. Позднее к Д.И. Вишневецкому присоединился воевода князь Андрей Зайцев-Вяземский. Русские и черкасские (запорожские) полки, уничтожая татарские поселения и отряды, вновь прошли вниз по Днепру вглубь неприятельских владений и, на считанные версты не дойдя до Перекопа, вернулись к Монастырскому острову, превращенному Дмитрием Вишневецким в новую запорожскую крепость.
12 июня 1558 г. (по другим сведениям 12 июля 1558 г.), находясь в походе под Ислам-Керменом, Вишневецкий и Вяземский направили в Москву бежавшего из плена касимовского татарина Кочеулая Бастановца, сообщившего о готовящемся крымском походе на русские «украйны» *Военные действия продолжались и в 1559 г. В поход,«промышляти крымские улусы» было отправлено 8-тысячное войско Даниила Федоровича Адашева, а Д.И. Вишневецкий во главе 5-тысячной рати ходил к Азову. Он должен был на построенных для него кораблях выйти в Азовское море и нанести удар по восточному побережью Крыма, облегчая действия второй русской рати, выступившей вниз по Днепру для нападения на западный Крым. В низовьях Дона Вишневецкому приказали соединиться с отрядом царского постельничего Игнатия Михайловича Вешнякова. Главной целью этой экспедиции являлось так и не осуществившееся строительство на Дону русской крепости. Вместе с казаками Михаила Черкашенина воевода разгромил на реке Айдар, татарский отряд в 250 человек, шедший в Казанскую землю, но, по неизвестным причинам, на Керчь не пошел и вернулся в Москву. Вместе с Вишневецким к царю приехал черкесский князь Ичурук, просивший Ивана IV взять Черкессию под свою руку.
Главным событием 1559 г. стал Крымский поход окольничего Даниила Адашева. В нем приняли участие опытные военачальники: Ширяй Кобяков, стрелецкий голова Яков Бундов (в Большом полку), Игнатий Ушаков Заболоцкий и М.И. Дьяк Ржевский (в Передовом полку), почапский наместник Темка (Артемий) Федорович Игнатьев и стрелецкий голова Василий Пивов (в Сторожевом полку). Рать была сосредоточена в новом Псельском городе, откуда, спустившись вниз по Днепру, вышла в Черное море. Внезапной атакой московским воеводам удалось захватить под Очаковым большой турецкий корабль, еще один был взят на «Чюлю-острове». Нападение русской речной флотилии застало врасплох крымского хана. Высадившись на западном побережье Крыма, Адашев разгромил посланные против него татарские отряды и, освободив множество русских и литовских полоняников, благополучно вернулся к Монастырскому острову. Нападения татар на приграничные места не прекращались не в этот, не в последующие годы. Крымские набеги серьезно затрудняли действия русских войск в Прибалтике, оттягивая значительные силы на южные рубежи, которые не удавалось надежно прикрыть. Не удалось отвлечь врага и несколькими ударами, нанесенными по его территории князем Д.И. Вишневецким со стороны Черкессии, вступившей в союз с Россией. Отдельные татарские отряды прорывались через русские границы в 1559 и 1560гг. Руководил этими нападениями на русскую «украйну» мурза Дивей. Первый свой удар он направил на город Рыльск, уничтожив посад, но городом, где отбивались от татар рыльский наместник князь Василий Иванович Елецкий и воевода Петр Дмитриевич Тургенев, овладеть не смог. В августе того же года отряды Дивей-мурзы (ок. 3 тыс. человек) прорвались «на Потегу» (Почегу) - через Потежский (Почежский) лес, тянувшийся между Тулой и Зарайском по левому берегу реки Осетра. Русские войска, вышедшие в погоню за уходившим в степь врагом, настигли татар на Дону, но Дивей-мурза приказал перебить «полон» и сумел оторваться от погони.
В июле 1562 г. 15-тысячное войско Девлет-Гирея выжгло посады и разорило окрестности Мценска, Одоева, Новосиля, Болхова, Черни и Белева. В июле этого года изменив Москве, вернулся на службу польскому королю предводитель запорожских казаков князь Д.И. Вишневецкий, послушавшийся уговоров своего брата князя Михаила Ивановича Вишневецкого.
В 1563 г. 10-тысячное татарское войско приходило к Михайлову. Командовали им «царевичи» Мухаммед-Гирей и Алды-Гирей и Дивей-мурза. Их загоны приходили на делиловские, пронские и рязанские места. В том же году Иван IV приказал оставить и разорить Псельский город, существование которого беспокоило не только крымского хана, но и литовскую и польскую сторону. Поражает обоснование этого решения, сделанное для Бахчисарая: «А государю нашему городы новые не нужны. Божьим милосердием и старые городы емлет». Разорение Псельского города стало вынужденным действием. Война в Ливонии затягивалась, поэтому московский царь решил без особой необходимости не раздражать Девлет-Гирея. Оборона южной границы принимала пассивный характер. Хотя новые города здесь, вопреки процитированному выше громкому заявлению царя,продолжали строиться, но полностью защитить страну от вражеских нашествий небольшие порубежные крепости не могли. Очень скоро обстановка здесь резко обострилась.
Настоящее нашествие, ставшее неприятной неожиданностью для русского правительства, обрушилось на Рязанскую землю осенью 1564 г. 60-тысячная крымская армия во главе с самим Девлет-Гиреем и двумя его сыновьями три дня (по другим сведениям четыре дня) «приступала» к Рязани (Переяславлю Рязанскому). И, хотя горожанам удалось отбиться с помощью оказавшихся в своих рязанских поместьях и севших в осаду воевод Алексея Даниловича Басманова и его сыном Федора, однако татары сильно разорили окрестные места: «многие волости и села повоевали меж Проньска и Рязани по реку по Вожу, а за город до Оки-реки до села Кузминского». Пробыв в Рязанской земле 6 дней, крымцы отошли в степи. Позже один из татарских отрядов, численностью ок. 4 тыс. человек, под командованием «ширинского князя» Мамая от рубежа вернулся, но был разбит войсками А.Д. Басманова и пришедшего к нему на помощь из Михайлова князя Федора Ивановича Татева. Большинство крымцев погибло, а 500 человек вместе со своим предводителем попали в плен.
В том же (1568) году на южной границе в верховьях Дона был восстановлен город (Старый) Данков. К Астрахани, к тому времени перенесенной на новое, более защищенное место, турецко-татарская армия вышла 16 сентября*. Несмотря на помощь астраханских татар и ногайцев, паша не решился без поддержки артиллерии штурмовать расположенную на Заячьем острове хорошо укрепленную крепость, гарнизон которой в начале 1569 г. пополнил отряд окольничего Долмата Федоровича Карпова. Огонь русских пушек и удобное расположение крепости не позволили туркам начать осадные работы и блокировать город. Путивльский наместник Петр Татев прислал в Москву с сообщением о готовящемся нападении обнаружившего врага«донецкого сторожа» Абрама Алексеева, но он лишь ненамного опередил врага, вторгшегося в Рязанскую землю. Весь приграничный край подвергся страшному опустошению. Часть татарских «загонов» проникла и в Каширский уезд. Русским воеводам князю Дмитрию Ивановичу Хворостинину и Федору Львову 21 мая 1570 г. за Зарайском удалось разгромить один из таких «загонов» и освободить многих пленников, но опасность повторных татарских нападений сохранялась до конца лета – начала осени 1570 г.
1571г. Однако русские отряды, находившиеся «на лугах», прежде всего Передовой полк М.И. Воротынского, сохранили свою боеспособность. Поэтому 25 мая 1571 г., Девлет-Гирей повернул свои войска в направлении Каширы и Рязани,распустив часть отрядов в «войну», для захвата «полона». Вскоре, отягощенные добычей и огромным числом пленных, крымцы двинулись обратно. Возвращаясь в свои улусы, татары прошли через Рязанскую землю. Следовавший за отступающим неприятелем полк князя Михаила Ивановича Воротынского в силу своей малочисленности, не смог помешать противнику опустошить и разорить весь край, о чем вспоминал позднее в своих записках Генрих Штаден. Во время отступления татар из Руси был уничтожен город (Старая) Кашира.
С весны 1572 г. «от Поля по украинам» были поставлены новые воеводы, начавшие готовить свои крепости к возможному приходу татарских полчищ… Армия М.И. Воротынского, насчитывала, по заранее составленным спискам, 20 034 человек, а с боевыми холопами - до 50 тыс. человек. Вместе с казаками и другими формированиями, привлеченными к обороне «берега», ее количественный состав можно определить в 73 тыс. человек. Полки размещались в городах по Оке, вдоль которой были восстановлены старые укрепления. Предваряя перечень полковых воевод армии Воротынского, следует отметить важное обстоятельство: впервые под единым командованием военачальника из «земщины» находились и земские, и опричные войска. Большой полк под командованием М.И. Воротынского и И.В. Шереметева встал в Серпухове; полк Правой руки Н.Р. Одоевского и Ф.В Шереметева – в Тарусе; полк Левой руки А.В. Репнина и П.И. Хворостинина – на Лопасне; Передовой полк А.П. Хованского и Д.И. Хворостинина – в Калуге; Сторожевой полк И.П. Шуйского и В.И. Умного-Колычева – на Кашире. Воеводы «украинных» городов (Дедилова, Данкова, Орла, Новосили, Ряжска, Епифани, Шацка, Пловы и Соловы) получили приказ: при появлении врага с частью своих сил немедленно отойти назад, к Оке и соединиться здесь с главными силами, усилив их перед решающей схваткой с татарами. В полном составе остались лишь гарнизоны Михайлова, Зарайска и Одоева, находившиеся на самом опасном направлении.
В июле 1585 г. «черкасы» (так на Руси называли всех днепровских казаков – и вольных запорожцев, и реестровых воинов) внезапно вторглись в донские степи. Их отряды разгромили сторожу стоялого головы Романа Вердеревского располагавшуюся в Богатом затоне на восточном берегу Дона. Ответом на это нападение стал поход в «Поле» войска Фомы Бутурлина и Юрия Булгакова, вслед за которым вниз по Дону из Данкова ходила судовая рать головы Гуры Вердеревского. Перед выступившими на «Поле» войсками была поставлена задача обнаружить «черкас» и «их с Дону сгонить».
В апреле 1590 г. отрядом черкас под командованием атаманов Дениса Селенского, Барана и Гусака был разграблен Воронеж и убит местный воевода князь И.А. Шебановский-Долгоруков, неосмотрительно впустивший днепровских казаков в крепость. в 1633 г. из-за небрежности воеводы Ивана Колтовского черкасы «на Волуйке изгоном город взяли, и людей многих побили, и языки поимали». Продолжались и крымские набеги.
В следующем 1585 г. татарские отряды вновь приходили на рязанское пограничье.
150-тысячное войско Гази-Гирея выступило в поход летом 1591 г. Скрыть передвижение огромной массы войск не удалось. Впрочем, фактор времени имел очень важное значение. На этот раз он оказался на русской стороне. На Ливны «прибежал» татарин-перебежчик, который и сообщил о готовящемся нападении. Едва эти вести дошли до русских воевод, как в степь были посланы разъезды станичных голов - детей боярских Мешки (Михаила) Зыбина и Алексея Сухотина. Они получили наказ «ехать на поля под царевы полки» и «сметить сколко с крымским царем воинских людей идет и на которые места приход будет крымского царя». Станичные головы обнаружили татар уже «по сю сторону Ливен в Судбищах» и поспешили вернуться в Дедилов и Тулу, к городам, на которые шло крымское войско. По предварительным расчетам Михаила Зыбина и Алексея Сухотина татарская армия насчитывала 100 тыс. воинов и должна была подойти к Туле и Дедилову.
27 июня 1591 г. Всем «украинным» воеводам было приказано немедленно собраться в Серпухове, а затем выступить к Москве, оставив на «берегу» небольшой сборный отряд головы Степана Борисовича Колтовского с 300 «детей боярских добрых одвуконь изо всех полков». Его отряду предстояло узнать и сообщить в Москву сведения о времени и месте перехода татар через Оку, по возможности атакуя их авангарды: «а будет мочна Степану Колтовскому над резвыми передовыми людми, которые вскоре Оку перелезут поиск учинить». Отряд С. Колтовского прибыл в Москву на рассвете 3 июля 1591 г. с грозными вестями, гласившими, что «идет крымской царь прямо к Москве, а войны от себя нигде не роспустил». 2 июля татары вышли к Оке и, переправившись через нее у деревни Тешилово (между Каширой и Серпуховом), двинулись по Московской дороге мимо Серпухова. Утром 4 июля 1591 г. «в третьем часу дни» (около 5 час. утра по современному времяисчислению – В.В.) крымская армия подошла к Москве. Остановившись в селе Котлах, «в оврагех в крепости», хан немедленно бросил свои передовые войска в бой, но сам с главными силами «на прямое дело не пошел». Крымцы атаковали стоявшие в «обозе» русские полки со стороны села Воробьева и «курганов», но без особого успеха. Приближавшаяся к укреплениям конница врага рассеивалась артиллерийским и ружейным огнем, затем, из-за открывавшихся щитовых ворот «обоза», противника атаковали конные дворянские сотни. Они «травились» с татарами, а затем быстро отступали назад, подводя крымцев под залпы своих пушек и пищалей… Сообщение Пискаревского и Московского летописцев о том, что, отступая, хан потерпел неудачу, пытаясь овладеть Дедиловым, вряд ли можно считать достоверным. Согласно разрядным книгам, «бежал крымской царь Казы-Гирей до Серпухова всеми полки, а ни на одну сторону в войну никаких людей не роспустил, услыша за собоюполки. И того же дни в понедельник в осмом часу дни (около 10 час. утра по современному времяисчислению – В.В.) крымской царь Казы-Гирей со всеми людми реку Оку перелез и, перелезши Оку реку, того же дни начовал, отошодчи от реки верст с пять, и на украину пошол по тому же наскоро». Впрочем, в одной из неопубликованных разрядных книг сообщается, что посланные вдогонку за уходящим крымским ханом головы Третьяк Вельяминов, Даниило Исленьев и Тимофей Грязной настигли и разгромили один из татарских отрядов «в Тульском уезде, в Лукьянове поместье Хрущова в деревне в Лобынску» (а не под Дедиловым, как считалось раньше). Это, несомненно, был «загон», отделившийся от главного войска, чтобы захватить полоняников и увести их в Крым. Именно этот отряд настигли «скорые» русские полки, захватившие 98 татарских «языков» (по летописным свидетельствам – 400), приведенных затем в Серпухов. Другие татарские «загоны» начали «войну» в окрестностях Михайлова и Пронска, но там их атаковали Иван Полев и Василий Биркин. После этих неудач Гази-Гирей, понимая опасность промедления, повел армию, уже полностью деморализованную стремительным бегством и новыми русскими атаками, в свои улусы.
Весной 1592 г. 40-тысячное войско «царевичей» Фети-Гирея и Бахты-Гирея обрушилось на михайловские, тульские, дедиловские, каширские, веневские и рязанские места. Пользуясь внезапностью своего нападения, татары разорили ближайшие к рубежу волости, захватив большой полон: «и воеваху те места и разоряху и многих людей побиша и села и деревни многие пожгоша; дворян и детей боярских з женам и з детми и многих православных крестьян в полон поимали и сведоша, а полону много множество, яко и старые люди не помнят такие войны от поганых». Из Тулы против татарских царевичей выступило войско, составленное из полков «украинного разряда» под командованием боярина князя Бориса Камбулатовича Черкасского. «И маия в 18 день приходили к государевым украинным воеводам к боярину ко князю Борису Конбулатовичю Черкасскому с товарыщи с крымскими людми Араслане мурза на Потегу (Почегу) на Осетр реку». В бой были брошены передовые отряды «голов письменных» Ивана Писемского и Федора Колтовского. Исход схватки остался неопределенным, после чего русские и татарские отряды «розошлися, а урону на обе стороны мало было». Все же сражение с отрядом Араслан-мурзы и приближение русского войска к зоне действия татарских «загонов» встревожили Фети-Гирея и Бахты-Гирея суволока которых находилась под Михайловым. 19 мая 1592 г. они повели свои отягощенные добычей и «полоном» войска обратно к границе. Русские воеводы шли за татарами до Епифани, а затем вернулись «по своим местом в украинные городы». Успокоенное правительство в 1593 г. возвращает «украинный» Большой полк на старое бместо в Тулу, но Сторожевой полк выдвигается в Крапивну, а Передовой – в Дедилов. С 1599 г. русские войска занимали позиции только в «украинных» городах, как правило, в Мценске (Большой полк), Новосили (Передовой полк), Орле (Сторожевой полк). Между тем, в одной из разрядных книг (РК 1598-1638 гг.) имеется подробная роспись полков 7107 (1599) года, из которой видно, что помимо «украинного разряда» сохранялся и состоявший из 5 полков «большой разряд», выдвинутый теперь в Тулу, Крапивну, Епифань, Дедилов и Венев. Мутное время.
Зимой 1607/1608 гг. в Орел прибыло 5000 донских и 3000 запорожских казаков, приведенных атаманом И.М. Заруцким. …Лобовые атаки польско- казацкого войска закончились неудачей. Тогда, извещенный изменником Никитой Лихаревым о силах русского войска и расположении его полков, гетман Рожинский двинул свои резервы во фланг армии Д.И. Шуйского. Самозванец вышел к Москве 24 июня 1608 г., однако овладеть городом так и не смог.
17 июля 1610 года к власти пришло правительство находившихся в то время в Москве семи бояр - князя Ф.И. Мстиславского, князя И.М. Воротынского, князя А.В. Трубецкого, князя А.В. Голицына, князя Б.М. Лыкова, И.Н. Романова и Ф.И. Шереметева. Новое правительство получило название «Семибоярщины» («болярское державство»).
В начале марта 1611 г. основные силы местных ополчений собрались в трех сборных пунктах: Рязани, Серпухове и Коломне. Наиболее организованным было Рязанское ополчение - настоящее войско, с многочисленной артиллерией («нарядом») и «гуляй-городом». Возглавлял его признанный вождь и воевода думный дворянин Прокопий Петрович Ляпунов. Он заключил союз с «боярами» из распавшегося лагеря Лжедмитрия II - Д.Т. Трубецким и И.М. Заруцким, послал посольство стряпчего И.И. Биркина в Нижний Новгород… Городовые ополчения пришли к Москве в конце марта - начале апреля 1611 г. Первые же земские отряды прибыли в столицу 19 марта, приняв активное участие в начавшемся восстании против интервентов, подавленном ими с невероятной жестокостью. * Недовольство москвичей польской властью привело к преждевременному выступлению, начавшемуся во в Вербное воскресенье 17 марта 1611г. Поляки попытались силой заставить русских возниц помочь им поднять пушки на Львиные (Неглинные или Воскресенские) ворота Китай-города, но получили резкий отпор. На помощь полякам из Кремля вышло 8 тыс. немецких наемников, вступивших в бой с москвичами. В схватке погибло около 7 тысяч находившихся в Китай-городе русских людей. Начались настоящие бои. На помощь москвичам подоспели передовые отряды земского ополчения с князем Дмитрием Михайловичем Пожарским и поляки были отброшены назад и вынуждены были укрепиться в Кремле и Китай-городе. Для борьбы с восставшим народом интервенты применили последнее средство и подожгли Москву, вынудив уцелевших жителей покинуть город и уйти навстречу подходившим земским ратям. 24-25 марта к Симонову монастырю с казаками и Суздальским ополчением против него полки Зборовского и Струся, но русские укрылись в «гуляй-городе» и отбили все польские атаки. Вслед за суздальским войском, прибыли отряды И.Ф. Еропкина и серпуховского воеводы Ф.К. Плещеева, а 27 марта 1611 г. «с большим и многочисленным войском» пришел из Рязани сам Прокопий Петрович Ляпунов. После занятия 7 апреля 1611 г. земскими отрядами Белого города в ополчении создается общий «Совет всей земли» - высший орган власти на освобожденной от интервентов территории, ставший единым руководящим центром всего освободительного движения в стране. Тогда же были избраны «начальники» земской рати - П.П. Ляпунов, кн. Д.Т. Трубецкой и И.М. Заруцкий. Прообраз «Совета» существовал в Рязанском ополчении еще до прихода его к Москве в начале марта 1611 г.
Текст Приговора 30 июня 1611 г. … важное обстоятельство, проливающее свет на истинную подоплеку продекларированного в Приговоре смещения атаманов и казаков с «приставства» - замене подлежали не только они, но и все годные к ратной службе воеводы-дворяне (См. ст. 15 Приговора: «А которые дворяне и дети боярские посланные по городом в воеводы и на всякие посылки в збор, а на службе им быти мочно, и тех из городов и из посылок переменить и велети им быти в полки тот час, а на их место послать дворян сверстных и раненых, которым на службе быти не мочно»). Гонсевский переправил казакам сфабрикованные в Москве грамоты, в которых от имени главного земского воеводы местные власти призывались к истреблению «злого народа» (казаков). Вызванный 22 июля в казачий круг, вождь ополчения Ляпунов был убит (зарублен казачьим атаманом С. Карамышевым). Вот как изображали происходившие в «таборах» события служившие полякам московские думцы: «... которой был большой завотца Прокофей Ляпунов, от которого большая крестьянская кровь началась литися и Московское государство до конца пустошитися, и того те воры, которые с ним были в том воровском заводе, Ивашка Заруцкой с товарыщи убили, и тело его держали собакам на снеденье на площеди 3 дни; и вы видите, за его к государю (королевичу Владиславу - В.В.) крестное преступленье и за зачатие невинные крестьянские крови какову месть ему Бог воздал по его делом от его же воровских товарыщей, и совет их всуе стал. И ныне князь Дмитрей Трубетцкой да Иван Заруцкой с товарыщи стоят под Москвою на большое крестьянское кровопролитье, и Московскому государству и городом всем на конечное разоренье, а не на покой крестьянской, и беспрестани ездя по городом от них ис табор ис-под Москвы, казаки грабят и розбивают и невинную кровь крестьянскую проливают...» Основное крымское войско мурз Салмаша и Девлет-Гази, под командой которых находилось 20 тыс. человек, в июле 1632 г. перешло реку Северский Донец и начало воевать Ливенский, Карачевский, Курский, Елецкий, Белгородский, Оскольский, Орловский, Мценский, Донковский, Сапожковский, Веневский, Воронежский, Лебедянский, Пронский, Михайловский, Ряжский, Каширский, Печерниковский уезды…
1 августа 1633 г. 2-тысячный татарский отряд пытался захватить посады города Пронска и был отбит только после тяжелогомногочасового боя.
Весной 1635 г. 2 казачьих флотилии разорили окрестности Керчи и захватили в Азовском море 4 турецких купеческих корабля, сожгли город Кают в Турции и благополучно вернулись обратно.
30 апреля 1642 г. на Дон выехал дворянин Михаил Засецкий с царской грамотой казакам, в которой им предлагалось уйти из Азовской крепости. 28 мая грамота была прочитана на войсковом круге и принята собравшимися донцами. Вскоре после решения круга в начале лета 1642 г. казаки ушли из Азова на Махин остров, взорвав его укрепления и увезя с собой в качестве трофеев крепостные ворота и городские весы.
в 1644 г. на Муравской сакме, на Карповском сторожевье в верховьях р. Восклы - город Карпов. Настоящей бедой русского поместного войска стало «нетство» дворян и детей боярских (неявка на службу), а также бегство их из полков. А 1625 году Рязанских дворян и детей боярских в полки прибыло 326. В «нетех» значилось 54 человека, из них «на службе не бывали» два рязанца, «а по сказке дворян и детей боярских на службе быти мочно 25 человека безпомесны и бедны, а иные бродят меж двор, на службу им быти не мочно». Остальные отсутствующие помещики были больны. По «Смете всяких служилых людей» 1650/1651 г. во всех городах, пятинах и станах Московского государства находилось 37 763 дворян и детей боярских. В 1550 г. на смену пищальникам-ополченцам пришло царское стрелецкое войско, первоначально состоявшее из 3 тыс. человек. Стрельцы были разделены на 6 «статей» (приказов), по 500 человек в каждом подразделении. Командовали стрелецкими «статьями» головы из детей боярских: Григорий Желобов-Пушешников, Дмитрий Дьяк Ржевский, Иван Семенович Черемесинов, Василий Фуников-Прончищев Федор Иванович Дурасов и Яков Степанович Бундов. Детьми боярскими были и сотники стрелецких «статей». Расквартировали стрельцов в пригородной Воробьевой слободе. Жалованье им определили по 4 руб. в год, стрелецкие головы и сотники получили большие поместные оклады. В стрельцы принимались только свободные люди (не холопы и не крестьяне), вообще не тяглые. Требовалось, чтобы они поступали на службу по своему желанию, были собой «добры», т.е. здоровы и умели стрелять». Вольные люди, как правило, «прибирались» не в стрелецкие «приказы», а в отряды городовых казаков. Стрелец владел своим двором до тех пор, пока нес службу. После его кончины двор сохранялся за семьей. В таком случае кто-либо из взрослых его братьев, сыновей и племянников мог быть «прибран» на стрелецкую службу. Продать свой двор приборным людям разрешалось лишь в случае перевода на новое место, при этом вырученные от продажи недвижимого имущества деньги входили в сумму, выдаваемую стрельцу на переселение. В XVII в. в таких случаях стрельцов-сведенцев делили на две половины, после чего каждая ручалась за другую половину. Так обстояло дело в 1650 г. при формировании стрелецкого гарнизона в новопостроенном г. Цареве-Алексееве. К одной половине были отнесены стрельцы, переведенные из Ельца и Лебедяни, к другой – из Оскола, Михайлова, Ливен, Черни и Ростова. «Кроме г. Карпова, куда было переведено, как нам известно, 200 стрельцов из Москвы, никаких сведений о переводе московских стрельцов на юг нам не встречалось». (При более глубоком рассмотрении Московские могут оказаться Михайловскими стрельцами.) В 1616 г. жалованье городовым стрельцам было увеличено «перед прежним с прибавкою». Рядовым стали платить по 3 руб. и выдавать хлебного жалованья по 6-7 четвертей ржи и овса на год. Стрелецкие сотники получали по 10 руб. Пятидесятники – по 3 р. 50 коп, десятники – по 3 р. 25 коп. В 1630 г. в поход на Дон были направлены стрельцы и казаки из состава гарнизонов южнорусских крепостей. В том же году 30 тульских и михайловских стрельцов и казаков были отправлены в Мещовск.

Пушкари 1638 года.
Гремячий 40 пушкарей и затинщиков 4 чел. воротников 2 кузнеца
Михайлов 27 пушкарей и затинщиков 4 чел. воротников, 1 кузнец, 5 рассыльщиков, 2 сторожа
Печерники 25 пушкарей и затинщиков 2 чел. воротников – 10 рассыльщиков, 2 сторожа

Казаки. В XV - начале XVI в. казаками именовали всех вольных людей.
Рязанская земля, находившаяся на границе Руси и «Поля» стала колыбелью русского казачества. Первое упоминание о рязанских казаках относится ко времени битвы на речке Листани в 1443 г. Пришедшие тогда в Рязанскую землю отряды татарского царевича Мустафы были атакованы не только войском московских воевод Василия Ивановича Оболенского и Андрея Федоровича Голтяева, но и мордовскими лыжниками и казаками, пришедшими «на ртах (лыжах. – В.В.) с сулицами и с рогатинами, и с саблями». В 1501 г. прибывший из Кафы посол Алакозь просил у Ивана III нанять «казаков рязанских десять человек, которые бы на Дону [дороги] знали». Так, в 1523 г. отправившихся вниз по Дону русских и турецких послов сопровождало 5 станиц рязанских казаков. Первые достоверные известия о поселениях казаков в низовьях Днепра относятся к 1489 г. (в Подолии) и 1492 г. (на Киевщине).
В 1516 году рязанские и мещерские казаки уже чувствовали себя хозяевами на Дону. Чтобы обезопасить подступы к Азову турецкое правительство решило сбить казаков с этой реки. В 1519 г. против них были отправлены три каюка с янычарами, получившие приказ занять устье реки Воронеж. Московское правительство, встревоженное приближением турецких войск к русским владениям предложило Стамбулу установить на Хопре точно обозначенную границу, однако крымское вторжение 1521 г. перечеркнуло эти планы. Впрочем, утвердиться на Дону и Воронеже турки не смогли. «Заполяне» из рязанских и северских мест продолжали освоение Подонья в более благоприятных условиях – после нашествия Мухаммед-Гирея московские власти прекратили преследовать казаков. На Дон шли не только рязанские «заполяне», но и вольница из Северской земли. В 1550 г. донские казаки участвовали в боях с ногайцами под Рязанью. В 1630 г. Москва, вступившая в антипольский союз с Турцией, потребовала от донцов выступить в поход на помощь турецкой армии, стоявшей под Очаковым. Казаки решительно отвергли это предложение, заявив, что они никогда своим врагам туркам «не служивали». Более того, донцы продолжали совершать нападения на Крым. Правительство арестовало приехавших Москву с войсковыми отписками атамана Наума Васильева и 70 казаков, разослав по городам в заточение. Патриарх Филарет объявил казакам «вечное запрещение и отлучение». Действия московских властей вызвали на Дону взрыв возмущения, жертвой которого стал воевода Иван Карамышев, казненный донцами по вздорному обвинению в желании «казаков казнить казнью смертною, вешать и в воду сажать и кнутьем достальных бить». Войсковым атаманом был тогда Волокита Фролов.
В годы русско-польской войны 1653-1667 гг. солдатская служба стала постоянной повинностью всего тяглого населения. Солдат, находящихся на постоянной службе, правительство уравнивало в содержании со стрельцами и другими «приборными людьми», выдавая им ежегодно и помесячно денежное и хлебное жалованье или поселяя на землю. Наделы, получаемые поселенными солдатами, равнялись 12-25 четвертям (6-12 десятин). В середине 1632 г. началось формирование рейтарского полка численностью в 2000 человек. В 1636-1637 гг. в южные пограничные города и на засеки направляются солдаты и драгуны, усилившие оборону крымской «украйны». В Туле над ними начальствовал боярин и воевода князь Иван Борисович Черкасский, в Веневе – князь Семен Васильевич Прозоровский.
Весной 1639 г. «прибор» в драгуны и солдаты для службы на южной границе был повторен. В сентябре людей вновь распустили по домам до весны. Подобные призывы драгун и солдат на сезонную пограничную службу проводились и в последующие годы.
В 1643-1648 гг. ряд сел и деревень Воронежского, Лебедянского, Севского и других южных уездов были отобраны у помещиков и вотчинников в казну, а проживавшие на них крестьяне записаны на драгунскую службу. Каждый драгун обязан был иметь на службе верховую лошадь, пищаль, саблю, рогатину или топор, запасы для себя и лошади.
В годы войны 1654-1667 гг. в составе конных подразделений кроме рейтаров появляются копейщики и гусары. В первой половине XVII в. в мирное врем, рейтары распускались по домам, а в случае необходимости вновь вызывались на службу. Со временем из состава рейтар выделялись копейщики (конные пикинеры) и созданы подразделения гусар. На вооружении копейщиков находились копье и пистолет. В бою пикинеры выступали впереди рейтар и гусар, имевших на вооружении карабины и мушкеты. Гусары были вооружены пиками и пистолетами. Копья у гусар были меньшего размера и назывались гусарскими копейцами. От рейтар гусары отличались защитным вооружением. Как конница более легкого типа гусары имели более легкие латы и наручи.
В 1639 г. среди начальных людей на службе в южных городах было 316 иноземцев и 428 русских людей, выбранных из детей боярских.
Известен был и один случай массового верстания поместными окладами служилых казаков. Он произошел в 1585 г. в Епифани, когда из них набрали 300 новых детей боярских, испомещенных в Епифанском уезде «дачами» в 30-40 четвертей земли. О том, что такие случаи имели распространение и впоследствии свидетельствует обнаруженный факт верстания поместными и денежными окладами 40 короченских казаков в 1644 г.

Дело бежецкого воеводы Максима Семеновича Языкова, предоставившего ложные сведения об отражении в 1618 г. литовского набега. Его сообщение о неприятельских действиях и о том, что «буто приходили литовские люди к городу (Бежецкому Верху. – В.В.), и приступали, и он де отсиделся, и литовских людей побил», опровергли служившие под его началом голова князь Андрей Иванович Морткин и Завьял Михайлович Милюков. В ходе проведенного в 1621 г. следствия их показания полностью подтвердились. В наказание за преднамеренный обман Михаил Федрович велел наказать провинившегося воеводу батогами «нещадно», «да жалованья у нево велел убавить».

Рекомендуем эту замечательную книгу для школьников. Взрослому Михайловцу следует набрать: "Восточная литература", "Россия" и читать первоисточники.






Написал: bezeda (8 февраля 2018 20:08)
Уважаемые тов. У-нов и М-лов!
После того, как неделю тому назад получился "сбой системы" из базы сайта "Михайлов орг." исчезли сотни сообщений. Ждём решения этого вопроса.
Информация
Eсли Вы хотите оставить комментарий к данной статье, то Вам необходимо зарегистрироваться на сайте.
 
ioma(собака)mail.ru
1 ??????.???????