ЗАЛ УПА 41 14

Иван Земнухов: Докум. Повесть. Башков В.П. Политиздат, 1990 (компиляция 2019г.)

Александр Федорович Земнухов родился в многодетной крестьянской семье. Он был самым старшим среди семерых братьев и двух сестер и до того, как посвататься к Насте Копленковой из соседнего села Кривая Лука, уж больше года вдовел. Ему было тогда почти тридцать лет, а Насте, бездетной вдове, первой красавице в своем селе, шел двадцать третий.
Жили Копленковы бедно. У них не было ни коровы, ни лошади. Вместе с матерью Матреной Дмитриевной с малых лет ходила Настя на барщину к местному помещику Протасову.
В августе 1914 года, через несколько дней после начала войны России с Германией, Александра мобилизовали на фронт. Он попал в кавалерийскую часть. И двух лет не прошло, а на груди у бравого гвардейца красовались три Георгиевских креста за храбрость, в том числе и самый почетный - золотой.
До поры до времени Александру везло, и в кровавых сечах он остался цел и невредим. Судьба ли его хранила, горячие ли молитвы Насти, но щадили его и германские пули, и тяжелые палаши австрийских кирасир, и острые как бритва сабли свирепых мадьяр. Однако осенью 1916 года счастье ему изменило. Во время одной из атак, когда кавалерийская лава стремительно неслась на германские позиции, разрыв артиллерийской гранаты вырвал Александра из седла...
Домой он возвратился в январе 1917 года. Не три месяца, как обещали в госпитале, а долгих три года не расставался с костылями.
В октябре 1917 года у Земнуховых родился сын, которого, как и отца, назвали Александром. Через три года появился второй ребенок - дочь Нина. Третий, названный в честь криволуцкого деда Иваном, родился 8 сентября 1923. года. Он увидел свет в новой избе, которую Земнуховы построили на берегу Вопши, у развилки двух дорог - на Шацк и Кривую Луку.
В 1930 году в илларионовской школе первой ступени обучалось около тридцати крестьянских детей. Все четыре класса помещались в доме, который ранее принадлежал кулаку Скворцову.
Трудно приходилось и молодому директору Евгению Куликовскому, и учительнице Анне Акимовне Савостьяновой: не хватало книг, тетрадей, карандашей, учебных пособий... Вместо тетрадей использовали и старые газеты, и оберточную бумагу, и даже обои. Разводили самодельные купоросные чернила, пробовали писать гусиными перьями. Многие ребята приносили грифельные доски, которыми пользовались когда-то их отцы и деды ещё в церковно-приходской школе. На весь класс, где учился Ваня Земнухов, было всего три букваря.
Летом 1930 года Александр Федорович уехал в Сорокино со старшим сыном. Он пошел на работу в строительное управление и попал в лучшую плотницкую бригаду Колпакова. Бригада строила шахтные копры, коридоры для откачки пустой породы, бараки-общежития для шахтеров.... В одном из таких бараков, стоявших неподалеку от шахты N5, или, как говорили сорокинцы, "на Пятой колонии", Земнуховы получили комнатушку.
(Хутор Сорокина, как и многие луганские населенные пункты, находился в области Войска Донского, в сов. время стал Краснодоном.)
Как и обещал отец, учиться Саша пошел в школу имени Горького. Его самым закадычным другом стал Ваня Туркенич, будущий молодогвардеец. Позже, после окончания семилетки, они вместе пойдут работать в районную типографию учениками наборщика. И только после армии их дороги разойдутся: Александр вернется на старое место, а Иван станет курсантом Севастопольского зенитного училища.
Комната в общежитии была настолько мала, что о переезде всей семьей пока нечего было и думать. Лишь через два года, осенью, Александр Федорович получил наконец другую, довольно большую комнату в кирпичном одноэтажном доме N8 по улице Чкалова, которая находилась за рынком, на окраине. Она тянулась по направлению к строившейся шахте N1-бис и поселку Первомайка. Таких кирпичных домов на улице было восемь, и вскоре этот район поселка стали в обиходе называть "Восьмидомиками". Название быстро прижилось, как ранее прижились "Каменная колония" (дома там были выстроены из дикого степного камня), "Шанхай" (на Овражной улице преобладали мазанки и землянки) или "Деревянная колония" - здесь, за парком, дома, напротив, были сплошь деревянные.

"На Сорокинском руднике"
После зимних каникул Ваня пошел в четырехклассную начальную школу, которая стояла недалеко от шахты № 1- бис. Он окончил ее весной 1935 года и лишь потом перешел, о чем давно мечтал, в школу имени Горького.
В литературный кружок, куда записался Ваня Земнухов, постоянно ходило десять-двенадцать учеников. Саша Ващенко и Толя Вишневский писали рассказы. Рая Бодрухина сочиняла пародии и эпиграммы. Митя Чикодяш, Ваня Носуля, Слава Чернецов и все остальные ребята увлекались стихами.
Руководил кружком Антон Васильевич Улизько, учитель украинского языка и литературы (погиб в ВОВ). Он был в полной мере наделен искрометным украинским юмором, и эта его черта казалась Ване особенно привлекательной.
Когда Иван учился в восьмом классе, литкружковцы единогласно выбрали его старостой. Улизько одобрил это решение ("Найкраще хлопца немае...") и с удовольствием поставил свою подпись под первой "деловой бумагой" нового старосты - заявлением на имя директора школы о выделении литкружку "на покупку альбома для ведения журнала денег в сумме 25 руб.".
К сожалению, в школьном архиве сохранилось лишь это заявление, а журнал, в котором Земнухов своим аккуратным, разборчивым почерком вел подробные записи, бесследно исчез. Зато уцелело почти все, что было им написано за эти годы,- стихи, драматические опыты, переводы, черновые наброски...

Из воспоминаний А. А. Земнухова:
"Чем старше брат становился, тем сильнее его влекла к себе мощная трагическая фигура Лермонтова, его короткая жизнь…

В одном из стихотворений Ивана есть такая строка: "Он царь души моей". Что ж, это было закономерно.

Нет, нам не скучно и не грустно,
Нас не тревожит жизни путь,
Измен незнаемые чувства,
Нет, не волнуют нашу грудь….
Нам чуждо к жизни отвращенье,
Чужда холодная тоска,
Бесплодной юности сомненья
И внутренняя пустота...

Преданный друг
В октябре 1938 года Александра Земнухова призвали в армию. Письма от него долго не было. Наконец в начале зимы пришла долгожданная весточка. На синем конверте без марки, надписанном энергичным, летящим почерком Александра, был обозначен обратный адрес: Читинская область и - номер полевой почты.

Воспоминания одноклассника - Ващенко Александра Михайловича.

Кажется, в 1939-40 учебном году в нашу школу, в старшие классы, пришла преподавать математику Прасковья Евдокимовна Варяница. Она окончила нашу школу, училась в педагогическом институте, была досрочно направлена на практическую работу в школу. Предмет свой знала превосходно, беззаветно любила его. Она очень стеснялась нас, так как в годах разница была не так уж велика, не имела ещё опыта общения со старшеклассниками. Поэтому с самого начала отношения с Прасковьей Евдокимовной сложились крайне плохо. Это была "эпоха" во взаимоотношениях учащихся и учителей, которая до сих пор остается пятном на нашей совести. Мы были не правы и жестоки в отношении П.Е. Варяницы! Иван довольно скептически относился к деятельности комсомольской организации школы (её секретарями были Тельнов, Е.Л. Токарев, Варяница).. И очень обидно (а это приходится признать и сегодня), что в числе лидеров "оппозиции" к Варянице был Иван. Все изводили Прасковью Евдокимовну по-всякому, кто как мог. Но сильнее всего действовал на нее иронический, спокойный тон Ивана. Вроде бы ничего обидного или оскорбительного он не говорил, но было достаточно одной его реплики, фразы, даже вопроса, чтобы вывести из равновесия Прасковью Евдокимовну, заставить её вспылить, прервать урок, убежать из класса в слезах.
Он был тверд, принципиален и от своих убеждений не отказывался никогда. И рядом с этой твердостью, а порой жесткостью мирно уживались глубокая доброта, уравновешенность, мягкая ирония... Иван был добрый человек и верный друг"

В 1940 г. военная призывная комиссия признала нас негодными к службе в армии по зрению, и мы получили "белые билеты" Когда к нам на шахты приехали работать поляки, украинцы, молдаване из освобожденных районов Западной Украины и Бессарабии, Ваня предложил мне организовать шефство над живущими в общежитии рабочими. Во время войны, осенью, я работал старшим пионервожатым школы им. М. Горького, а Иван - в Первомайской.

Перечитывая вновь и вновь роман Фадеева А., я стараюсь в чертах Ивана Земнухова, героя произведения, увидеть Ваню Земнухова из жизни, из той, в которой росло наше поколение. К сожалению, я не нахожу ни в образе этого героя, ни в его поступках и делах человека, современниками которого мы все были. А ведь прообраз героя был из реальной жизни!» ("Предатели" появились после оговоров.)

В письмах к брату Иван писал о своей болезни скупо, не придавая ей особого значения. Иван считал, что врачи преувеличивают серьезность его положения. Правда, кашель и боли в правом боку доставляли ему немало неприятностей. И все же Иван настоял на своем и в конце второй четверти получил разрешение посещать занятия.
Полугодие он закончил более или менее благополучно и на зимние каникулы уехал по школьной путевке в дом отдыха.
В Святогорске (так называлось это живописное местечко на берегу Северского Донца) Иван впервые почувствовал вкус к самостоятельной жизни.

Из воспоминаний И. А. Шкребы :

"Кошевой и Земнухов выпускали школьную сатирическую газету. Вот они вывешивают ее в коридоре, и толпа школьников уже собралась около них. .Чтение сопровождается взрывами смеха, шутками, горячими спорами... Да, была-таки у редакторов журналистская струнка..."

Иван был старше Олега Кошевого на три с лишним года, но разница в возрасте ничуть не мешала их дружбе. Она родилась и окрепла в часы увлекательной, напряженной работы над сатирическими выпусками "Крокодила", выходившего каждый понедельник.
Не по годам рослый, широкогрудый, с крупной, красивой головой, Олег был несуетлив в движениях, всегда уравновешен. И говорил он неторопливо, словно обдумывая каждую фразу, каждое слово. Чем медленнее была речь Олега, тем меньше он заикался, и, напротив, в минуты волнения этот его недостаток становился заметнее.

"Сквозь пожарища дней..."
И вот выпускные экзамены позади!.. Аттестаты зрелости по традиции вручали на вечере, и по той же старой традиции одноклассники и их учителя не расставались до утра. В школе допоздна гремела музыка, танцевали всюду - и в актовом зале, украшенном плакатами, шуточными рисунками и зелеными ветками, и в коридорах, и в классах... Потом, далеко за полночь, пошли бродить по парку вместе с ребятами из параллельного 10 "А". Володя Иванов настроил свою гитару, и самые голосистые девчата - Женя Черепахина и Тая Пономарева - затянули полюбившуюся всем песню "Спят курганы темные...".

Из беседы с Н. А. Земнуховой: "Это было 22 июня 1941 года. Ваня вернулся домой утром - усталый, но веселый. Показал аттестат. Мама всплакнула на радостях, а отец спросил: "Ну что дальше, Ваня? Что думаешь делать?" Брат ответил: "Поеду учиться. Время такое - дальше надо учиться, понимаешь?"
...Один за другим уйдут из Краснодона в маршевых колоннах, умчатся в воинских эшелонах школьные друзья. Для шестерых из них эта встреча в парке так и останется последней в жизни. Никогда больше не вернутся в любимый город Алексей Аксенов, Иван Будасов, Александр Дмитриенко, Андрей Крылков, Вячеслав Чернецов.
Не суждено было пройти "сквозь пожарища дней" и Ивану Земнухову...
Все краснодонские школьники убирали урожай в подшефных колхозах. Ребята из Первомайки трудились в совхозе "Труд горняка", а также в колхозе "Богатырь". Косили, вязали в снопы хлеб, ломали кукурузные початки, резали подсолнух... Ничего недолжно было пропасть, а тем более - достаться врагу.
Ходили упорные слухи, что, после того как будут убраны поля, начнется эвакуация школьников в Саратовскую область. Уже давно был занят немцами западный Донбасс, упорные кровопролитные бои шли под Ростовом.
Фронт установился глубокой осенью. В ходе ожесточенных боев наши войска сдержали натиск превосходящих сил противника и остановили его на реке Миус и под Красным Лучом. Взяв Ростов-на-Дону 21 ноября, гитлеровцы удерживали его лишь восемь дней. Мощный контрудар войск Южного фронта заставил их отступить. Однако Таганрог освободить не удалось. Под пятой оккупантов по-прежнему оставался западный и центральный Донбасс.
В сентябре - октябре 1941 г. по указанию ГКО СССР началось перемещение на восток страны промышленных предприятий Ворошиловградской области. Одна за другой закрывались шахты. В Ворошиловграде, ставшем на время как бы столицей Украины, функционировали республиканские министерства и ведомства. Там же находился и ЦК КПУ.
Несмотря на близость фронта и ежедневные налеты вражеской авиации, жизнь в Краснодоне входила в привычную колею. В город возвращались многие из тех, кто эвакуировался из него осенью. Работали учреждения, больницы, магазины, школы...
Той тревожной осенью Земнуховы не успели никуда уехать. На семейном совете решили пойти на этот шаг лишь в крайнем случае, когда станет ясно, что Краснодон будет оставлен нашими войсками. Александр Федорович считал, что эвакуироваться надо на родину, в Илларионовку. Уж там-то они будут в полной безопасности: по радио каждый день сообщали об упорных и ожесточенных боях под Москвой. "Вот попомните мое слово - не пустят фашиста дальше Рязани, - повторял он. - Иначе и Москве не жить..."
Александр Федорович снова работал сторожем в тресте "Краснодонуголь". А Нина устроилась бухгалтером на хлебозавод, потому что шахта № 1-бис, где она работала раньше, была закрыта.
В октябре 1941 года Земнуховы получили квартиру в доме № 17 по улице Буденного. Новое жилье было светлым и просторным - две комнаты, каждая с отдельным входом, большая кухня, широкий коридор... За домом имелся довольно большой участок земли, во дворе - сарай и летняя кухня.
Улица Буденного, одна из самых красивых в городе, находилась недалеко от центра, за железнодорожным переездом. От Больничной улицы она спускалась вниз, к школе № 4 имени Ворошилова, стоявшей неподалеку от дома Земнуховых. Еще ниже, за пустырем, чернела громада террикона шахты № 5. По улице, поднимая тучи пыли, сновали грузовики, повозки - поблизости находилась дорога, соединявшая город с железнодорожной станцией Верхне-Дуванная

В конце апреля 1942 года райком партии направил Ивана на краткосрочные юридические курсы в Ворошиловград. Курсы были организованы республиканской прокуратурой для подготовки следователей в освобожденные районы Украины.

Из воспоминаний Из воспоминаний И. С. Орловой :

"...Теоретический курс "Государство и право" читал прокурор республики Роман Андреевич Руденко, ставший впоследствии Прокурором Союза ССР. Учебный день был сильно загружен, программа насыщенна.
Сохранившаяся Ванина тетрадь с образцами лекций по уголовному процессу говорит о том, что все было воспринято им правильно и осознанно. Тетрадь велась Ваней с большой точностью и аккуратностью; видимо, этот предмет его очень увлек.
Занятия проходили с 1 мая по 8 июля 1942 года. Из-за приближения фронта к Ворошиловграду обучение было временно приостановлено. 9 июля курсы были эвакуированы в Саратов. Ваня с нами не поехал..."

Из беседы с Н. А. Земнуховой:

"Иван приехал из Ворошиловграда сразу после окончания занятий и сказал, что курсы эвакуируются в Саратов. Его очень волновала внезапно обострившаяся болезнь отца. Я помню, как долго он колебался, прежде чем решил уехать. Уехал же он, повинуясь настойчивым просьбам отца, который как будто что-то предчувствовал и не хотел, чтобы Ваня оставался в городе.
Однако уже 12 или 13 июля брат возвратился домой. Сказал, что в Саратов теперь не попасть: все дороги перерезаны фашистами..."

Из письма А. А. Земнухова, 9 июня, 1987 г.:

"...Я твердо убежден, что брат скорее всего искал возможность остаться, а не уехать в глубокий тыл. Он, и это вполне в его характере, не мог быть в стороне от борьбы, когда ему стало ясно, что родной город и его близкие - в смертельной опасности. И он остался..."

Ворошиловград был оставлен нашими войсками 17 июля. Три дня спустя фашисты заняли Краснодон. Фронт быстро откатывался на восток, и вскоре небольшой шахтерский городок, окрестные поселки и хутора находились уже в глубоком вражеском тылу.
Кто-то надеялся, что наши ушли ненадолго и вот- вот вернутся, отобьют у захватчиков не только Краснодон, а возможно, и Ворошиловград, как в ноябре прошлого года отбили Ростов. Кого-то удержало на месте плохое здоровье близких, болезнь, приковавшая к постели, или страх перед смертью от фашистской пули или бомбы где-нибудь на степном шляхе или речной переправе.
Но были и такие, кто ждал прихода немцев
Гитлеровцы грабят жителей, стреляют по дворам свиней, кур, собак... Все немецкие офицеры заняли лучшие "стахановские" дома в центре города - на Пионерской, Садовой, Пролетарской... В здании районной милиции расположилась полицейская управа, а в одном из домов в конце Садовой открыта биржа труда. Ходят слухи, что скоро начнется отправка молодежи на работы в Германию.

Из воспоминаний В. И. Левашова , 1970 г.:

"Оккупация отразилась на взаимоотношениях между людьми. Появилась сдержанность и настороженность. Каждый имел основания опасаться предательства со стороны неустойчивых людей. Но Ивану Земнухову по-прежнему доверяли. Многие юноши и девушки стремились узнать, что думает Земнухов об обстановке, как ведет себя по отношению к оккупантам, что собирается делать".

Из воспоминаний Г. М. Арутюнянца, сентябрь 1956 г.:

"В августе - сентябре в городе начали создаваться подпольные группы. С первых же дней возник вопрос: с чего начать работу? Не хватало оружия, не было боеприпасов. Решили прежде всего начать сбор оружия... Решено было также установить тесную, живую связь с населением путем листовок, прокламаций, воззваний. Ваня Земнухов предложил смонтировать два радиоприемника в разных частях города, с тем чтобы принимать сводки Советского Информбюро и сообщать их населению".

Из беседы с В. Д. Борц:

"Фашисты вошли в город 20 июля 1942 года, а с начала августа в Краснодоне уже действовали патриотические группы Тюленина, Кошевого и Земнухова. Затем группы объединились, и наш партизанский отряд (а мы действительно считали и называли себя партизанами, свои листовки подписывали тремя буквами Ш. П. О., означавшими "Штаб партизанского отряда") стал называться "Молот". Мы писали и расклеивали антифашистские листовки, жгли в степи скирды хлеба, резали телефонные провода..." (За это время, определились: кто начальник штаба, кто командир "группы", кто "связной" и продолжалось это 4 месяца и... всё, игра в партизаны закончилась трагически.)

Комендант Краснодона майор фон Гедеман, начальник жандармского поста гауптман Шен, начальник дирекциона № 10 барон Швейде, начальник районной полиции Соликовский, голова городской управы Стаценко - все они, и немцы и перешедшие к ним на службу изменники Родины, олицетворяя "новую власть" и ее карающие органы, не могли не понимать, какую опасность представляют для них коммунисты, комсомольцы и советские активисты, оставшиеся в городе. С помощью предателей, полиции и жандармерии они стремились возможно быстрее выявить и уничтожить этих людей как потенциальное ядро большевистского подполья. (Сын бургомистра Стаценко объявлен предателем, отсидел 10 лет и был оправдан. Кто предатели? Это те, кто составлял списки "партизан", так сказать, руководил "подпольем" с отчетно-бюрократических позиций. Кстати, Степан Бандера попал в террористы на основании списка обнаруженного при обыске у одного из нелегальных украинских борцов в Польше.) см. ниже.

Из отчета И. В. Туркенича ЦК ВЛКСМ,
апрель 1943 г.:

"К началу декабря у нас на складе было 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15 тысяч патронов, 10 пистолетов, 65 килограммов взрывчатых веществ и несколько сотен метров бикфордова шнура".

Из архивной справки:

"К концу ноября 1942 года в подпольной организации "Молодая гвардия" было 68 человек".

25 ноября 1942 года была освобождена станица Морозовская. Находилась она за Северским Донцом, многие жители Краснодона ходили туда обменивать вещи на продукты.

24 декабря 1942 года войска Юго-Западного фронта взяли станцию Тацинская, перерезав железнодорожную магистраль Лихая - Сталинград. Начались тяжелые, кровопролитные бои на Северском Донце.
Понимая, что дни фашистов в Краснодоне сочтены, "Молодая гвардия" готовилась к активным боевым действиям.

Из показаний Отто Шена , 1947 г.:

"Допрашивали молодогвардейцев жандармы... сотрудники полиции Соликовский, Кулешов и Захаров, а также следователи полиции...
Молодогвардейцы избивались до потери сознания, им ломали ноги, руки, затем их обливали холодной водой и бросали в карцер, инсценировав там казнь через повешение, а также применяли и другие пытки. Тела арестованных были сплошь в кровоподтеках и ссадинах.

Предварительные допросы арестованных проводил не Кулешов, назначенный старшим следователем по делу "Молодой гвардии", а сам начальник полиции. Позже, на суде, Кулешов заявит, что Соликовский слыл среди фашистских жандармов и полицаев непревзойденным мастером пыток. У него была патологическая страсть к истязаниям людей, которых он, по его же циничному выражению, всего лишь приводил "к сознанию". На совести этого изувера, бывшего атамана одной из петлюровских банд, десятки замученных, расстрелянных и повешенных людей. Стены, пол и мебель в его кабинете, как свидетельствуют очевидцы, были забрызганы кровью молодогвардейцев, которым отрезали языки, носы, уши, прижигали раскаленным железом кровоточившие раны, подвешивали вниз головой, ломали ребра, вырывали волосы, отрубали пальцы...

Во время следствия по делу Ренатуса, Шена, Штрупперта, Айхгорна и других военных преступников выяснилось, что казнить молодогвардейцев у шурфа шахты № 5 предложил Соликовский. Начальник жандармского поста Шен, экономивший на пище для арестованных, решил сэкономить на них и патроны. По его приказу многих молодогвардейцев и некоторых коммунистов сбросили в пятидесятитрехметровый шурф живыми. Как свидетельствуют очевидцы, и спустя несколько дней после казни оттуда слышались стоны умиравших в муках людей. Страшась содеянного и пытаясь замести следы злодеяния, дежурившие у места казни жандармы и полицаи бросали в шурф гранаты, железный лом, камни...
(В сентябре 1942 года полицаи казнили 30 чел., закопав в землю живьем, стоя. В феврале 1943 года во дворе полиции в городе Краснодоне были обнаружены зверски замученные и расстрелянные более 30 чел.)

1 марта 1943 года Краснодон провожал героев "Молодой гвардии" в последний путь. По свидетельствам очевидцев, все центральные улицы городка были буквально запружены народом. А люди все шли и шли - из ближайших деревень, шахтерских поселков и хуторов. Шли глубокие старики и старухи, женщины, дети... Каждому хотелось увидеть тех, чья жизнь, как было сказано на траурном митинге, уже стала прекрасной легендой, проститься с ними навеки... В братской могиле на территории парка имени Комсомола с воинскими почестями были похоронены Лютиков, Бараков, Дымченко, Соколова, Земнухов, Громова, Тюленин, Мошков, Третьякевич... Пятьдесят восемь коммунистов и комсомольцев. Над могилой героев прозвучал прощальный артиллерийский салют. На ней, украшенной венками и цветами, встал деревянный обелиск с надписью:

...И капли крови горячей вашей,
Как искры вспыхнут во мраке жизни
И много смелых сердец зажгут.

По просьбе родных и близких останки тринадцати молодогвардейцев из группы Николая Сумского были захоронены в поселке Краснодон.
Еще одна братская могила выросла в те скорбные мартовские дни в центре города Ровеньки. Здесь были погребены Олег Кошевой, Любовь Шевцова, Дмитрий Огурцов, Семен Остапенко и Виктор Субботин. Их фашисты расстреляли 9 февраля в Гремучем лесу.

Земнухов - таково общепринятое написание фамилии героя-молодогвардейца. Подлинная его фамилия - Зимнухов, что подтверждается целым рядом документов, в том числе комсомольским билетом и аттестатом зрелости, хранящимися в музее "Молодая гвардия". Ошибка вкралась при подготовке текста Указа Президиума Верховного Совета СССР (сентябрь 1943 г.) о присвоении И. А. Зимнухову звания Героя Советского Союза.

Дмитрий Щербинин (исследователь памяти Молодогвардейцев.)

Иван Земнухов: Докум. Повесть. Башков В.П. Политиздат, 1990
Первыми вставали храбрые. Владимир Павлович Башков, Павел Никитович Шарлапов (330 СД, почётный гражданин г. Михайлова) – Москва, 1984.

Наши примечания:

Владимир Павлович Башков - советский писатель, автор десятка книг. (О Федоре Полетаеве, о Сергее Есенине и о всем, что связано с Рязанской Землей. Биографии писателя мы не нашли, нашли печального однофамильца:
"Кладбище деревни Новофрязино. Башков Владимир Павлович. Дата рождения: 01 декабря 1941. Дата смерти: 09 октября 2006."
и два адреса проживания в Москве полных тёзок Владимира Павловича.

Относительно: Соликовского Василия Александровича, 1905 г.р., с. Нишевцы, Винницкой обл., украинец. Брат - Соликовский Никифор Александрович, сестра – Шевчук Евдокия Александровна, сестра – Волошук Елена Александровна. (С.В.А. осел в США, племянник Шевчук (1929) в Англии.)
Соликовский - высокий, симпатичный мужчина, не мог быть петлюровцем в 1919-05=14 лет, т.е. он мог быть помощником мародёров и убийц, так сказать "постигал азы мастерства". В 2014 году таких навострилось, аж целые батальоны, с нар на мародерский фронт за холодильниками, кованными воротами, в нахаляву пожрать, попить, снасильничать и получить бесплатный проезд в выделенную господарством делянку 2Х1Х2 метра с последующей фотофиксацией хероев-карателей, детоубийц, на посмертной доске Почёта.
(Ну, давайте, пишите, что Соликовский родился в 1900, 1901, 1902, 1903, 1904 гг., жил в ФРГ, умер в Бразилии. Ну и шо из того? Ситуация резко поменялась? Повысим ему качество, он член УПА и точка. После того, как дивизия СС Галичина (граждане в основном СССР) сдалась Англо-Американцам, то тут же стали плакаться представителям Польского государства в изгнании в Лондоне и попросили защиты от насильственной репатриации в СССР. Поляки объявили специалистов по "Волынской резне" "Польскими Украинцами" и бывших коллаборантов вначале пустили в Великобританию, а потом позволили эмигрировать в Канаду в 1947 году. )

Стаханов Алексей Григорьевич, 1905 г.р. Умер 5 ноября 1977 года на 72-м году жизни в психиатрической больнице, куда попал от тяжёлых последствий хронического алкоголизма.

2019 год, Украйна. 1 млн. 200 тыс. пациентов психодиспансеров. Почому-чому так?

1. «Стахановцы-стакановцы»
2. От рождения такие.
3. Хитропопые, загодя заготовили «справки», что не подсудны.

45 лет тому назад в мои руки попало несколько Дел из МОНИКИ, Дела подлежали уничтожению, но память об одном из таких психов сохранилось в моем мозгу.
Человек с фамилией на –НКО, проживал в Донецкой области, отроду около 50 лет, с молодости он позволял себе многое, что предусмотрено уголовным Кодексом, был женат и в прямом смысле совершал насилие в семье. В деле была его биография, показания свидетелей, вертухаев, камерных стукачей. Это была тварь выпущенная на свет, по упущению господьню и отправленная в приисподнюю сокамерниками. Человеческая эволюция не затронула его ветвь, или, это был мутант-выродок. Единственное, где он мог пригодиться, это в секте Турчинова и в батальнах «Азов», «Айдар».

В Михайлове городе имелась фамилия Осьминины, в Краснодоне донские казаки Осьмухины. Владимир Осьмухин, его отец и дед были живыми сброшены в шахту №5. Топонимика: Горлово - Горловка, Марьино - Марьинка, Маринино - Мариновка, Старо-михайловка. После войны михайловцы Трегубкины уехали восстанавливать Донбасс и не только они.

«Подлинная его фамилия - Зимнухов, что подтверждается целым рядом документов»

Разницы никакой нет. Земнухов – от Земли, а Зимнухов – от Зимы. В нашей местности мог быть вариант Зямнухов. Например: Резань, Рязань, а говорим-то Ризань. Как выслухиваем, так и выписухиваем. У нас говорят: ехайте, в Москве – езжайте, но направление одно и тоже, в Баню вместе с годовалым теленком "зимнухом".

Семья Земнуховых перебралась на Донбасс в 1930 году. Почему молчат о "Голодоморе" с лета 1932 по 1933 год? Зима вна Украйне 1932/3 года, это не блокада Ленинграда 1941 и далее.

О потенциальных предателях; "Брат молодогвардейца Нины Минаевой (интервью. часть 1)" 22 янв. 2014 г
Владимир Петрович Минаев - брат молодогвардейца Нины Минаевой рассказывает о событиях в городе Краснодоне.
(Рядовые предатели: Вырикова и Лядская, сдали девчонок; кто выдавал ребят, остались пробелы... погибли более 70 Человек)