| |
1718 г. мая 18. — Наказ Д. А. Шепелева приказчику сельца Глинки (Михайловского уезда) Ивану Балашеву.
Наказ в Михайловскую нашу вотчину в селцо Глинки приказному человеку нашему Ивану Балашеву, что ему чинить о том написано именно в пунктах ниже сего.
Великого государя окладные и неокладные по нарядом всякие подати велеть со крестьян збирать и на указные сроки платить по вся годы бездоимочно. А в тех платежах иметь подлинные отписки за руками оных отправителей , кому царского величества указом повелено будет действовать. И в такие платежи коликое число денег собрано будет и кто ис крестьян будет зборщики и в котором месяце и числе и по каким указом и нарядом и в которую канцелярию и с кем платить послано будет и в которое повытье, о том именно со всякою очисткою записывать в книги. А присланные указы списывать на листы и везать в тетради впредь для ведома. А денги велеть за приговором по розводу збирать со крестьян с мирского общего совету и в такие приговоры принимать у старост за руками ото всего миру и в приеме денег давать за своею рукою писма зборщиком. А в росходе по окончанию в зборех оных сборщиков сщитать. И доимку писать в книгу имянно, помесячно и по числам и зачем и на ком не взято что будет. А зборщиком хранить приемные писма для годового сщету.
По указу великого государя отдавать в драгуны и в салдаты, в матрозы и в рекруты с вышеписанного селца годных в службу людей и сущих своих, а не пришлых и не беглых и не чежих крестьян и людей и не наемщиков. И в такой отдаче явно и тайно подлогу никакова не чинить и не корыстоватца, токмо хранить и беречь, дабы по указу царского величества отправить как мочно наскоро, а просрочки бы и доимки ни в чем не было. И вышепомянутых людей в отдачу выбирать крестьянам на мирском сходе ково приговорят. И такие мирские приговоры на даточных за руками у них принимать и хранить, где надлежит, а у себя не держать никаких указов и писем. И во всем по каждому делу подписывать своею рукою, что отправлено будет и хто какой подаст указ и в котором месяце и числе.
В селце Глинках беглых драгун и солдат, матрозов и рекрут и иных заповедных людей и чужих крестьян и людей отнюдь никого не принимать и во крестьянство и в деловые люди не определять, потому ж и женского полу не держать, о чем многими имянными царского величества указы под лишением живота запрещено. А буде явитца кто пришлой какой человек и таковых спрашивать имянно, откуда и какова чину и зачем пришол и с каким государевым указом или с помещиковым свободным или прохожим и кормежным писмом и куды послан или идет. А буде явитца по вышеписанному кто ис причинных людей приличен х какому чину, а указу у него государева никакова и других предпомянутых ко свободному безопасному случаю писем не будет, и таких отсылать за крепким караулом в город к судьям, куды кого надлежит. И весма от сего быть осторожну во всем, памятуя его царского величества прещение, дабы напрасно от какой причины для подания твоего крестьяне не разорились. Аще же дерзнешь что учинить не против государева указу и сего нашего повеления, то яко сущий злодей безо всякого милосердия отдан будешь к суду и восприимешь по делом своим месть, каков повелевает о том учинить государев указ по усмотрению вины, да с тебя ж и со всей вотчины взят будет штраф немалой неотложно. И сей пункт читать по вся воскресенья на мирском сходе и в слушание того всего велеть старосте и всем крестьяном вместо себя подписыватца, чтоб впредь никто из них неведением не отговаривался.
Крестьяном объявить, которые похотят для своей домовной и крестьянской работы держать наймитов и им о том сказывать на мирском сходе, а потом каждому брать поручные записи до сроков. И в тех записях отписывать имянно, которого кто города и уезду, села и деревни и от которого помещика человек или крестьянин и есть ли какое писмо. Буде объявит которой наймит помещиково какое писмо, и такие у оных писма отбирать и хранить для спору. А сроки в тех записях по договору писать имянно.
Пашню боярскую велеть пахать в самое удобное время, не испустя поры, и смотреть накрепко, чтоб пропуску и целизны не было. И хлеб сеять на добрых десятинах и обсеву бы не было, а десятины отделить от крестьянских полос особливо и вымеря десятину, чтоб длиннику было по осмидесят сажен, а поперечнику по тритцати сажен. Да сколько какова [хлеба] и в котором году в посеве будет, записывать в книги имянно и помесячно и по числам. А как сеев отойдет, прислать посеевному всякому хлебу подлинной список и перечневую выписку с нарочным ходоком, а таков же оставлять в селце Глинках повсягодно впредь для ведома. А которая земля старая и выпахалась, велеть на нее возить навоз, и чтоб тебе сееву против прежнего прибавить. И крестьян в тяглах поверстать по семьям, смотря на кого мочно прибавить, кому попрежнему тянуть, чтоб в том числе другие на лготе не были.
Сколко в котором году какого хлеба бог уродит, а именно ржи, овса, пшеницы, ячменя, гороху, семени конопляного орляного, гречихи, проса копен, и по сколку в копну снопов кладено будет, а копен в скирды и в одонья убрано в гумно, о том записывать имянно порознь помесячно и по числам в ужинные книги и присылать по тому ж всему подлинную ведомость.
Тебе ж, Иван, чинить всякому хлебу опыт, по чему и сколко в умолоте будет четвертей и по сколку садитца на овин станет копен, а в них снопов, и брать от ужину сноп доброй и средней и малой по равенству для исчисления умолоту. И оной хлеб по усадом и по умолоту написать имянно в статейной список, и присылать по вся годы подлинную ж ведомость в августе или в сентябре месяце ж непременно с нарочным ходоком. А хлеб молоченой з гумна принимать в указную меру под гребло, каково послано к вам, и в расход отпущать тою ж мерою под гребло ж, и записывать в книги имянно.
Сено велеть косить по лугам и по пустошам немалое число в удобное время и смотрить накрепко за крестьяны, дабы косили равно и каждой пропуску не чинил, а копны убирали в стоги и в скирды обыкновенно в самую растовую пору. Да что укошено и сметано будет скирдов и стогов и почем в них копен, о том имянно писать в опытных книгах особо в последнем пункте. И ведомость чинить потому ж верную за руками и присылать нарочно.
Всякой боярской скот к заводы умножить, а имянно лошадей, коров, овец, коз, свиней и всяких дворовых птиц розвесть доволно. Да что будет приплоду и то записывать имянно в книги ж порознь поголовно и по родом погодно. И кормить тое скотину со удоволством и смотрить самому неленостно повсядневно, и присылать одному заводу по вся ягоды подлинные росписи за руками ж с протчими со всякими ведомостями вместе. А скопы збирать и масло делать с солью и готовить обыкновенно и благовременно, а о посылке ожидать указу. А дворовым людям, которые останутся на боярском дворе, велеть оным людям ходить за всякою скотиною и давать им месячину мужу и жене по полуосмине на месяц, а малым робятом, которые не могут работать, по одному четверику на человека. А скотину боярскую и птицу хлебом чистым отнюдь не кормить, а кормить охвостьем, или брать овина по три невеская ржи.
Доходы всякие збирать с крестьян бездоимочно повсягоды и с прыбылми крестьянскими тяглы, а имянно по нашему указу и окладным книгам. А что с кого взято будет, и такое взятье писать имянно в приходную книгу. А будет что чего не добрано будет и в доимку запущено, и за то тебе, прикащику, старосте и выборному учинено будет жестокое наказание, да с тебя и со крестьян взят будет штраф немалой и доимка доправлена будет на оных вдвое.
Того ж селца Глинок дворовых и крестьянских девок на сторону в чужие волосты замуж не выдавать, а выдавать в своей деревне за своих крестьян и брать с персоны по полтине з жениха и с невесты. А сколко в год будет сфадеб записывать имянно в книги. Также коликое число и за что взято будет каких денег и то писать имянно ж в приходную книгу погодно и помесячно с числами. И такие книги присылать за своими руками для щету куды повелено будет.
Из боярского льну из поскони делать велеть полотна тонкие и широкие. Разобрать тонкой и плохой пополам, чтоб не все вместе делано было, доброй особо, а плохой особо ж. Также потому ж и сукна делать против полотен шириною мерою в полтора аршнна, как о том в указе великого государя написано. И всему тому иметь тонкому и ровному холсту и сукну подлинную записку в тех же книгах порознь, сколко весом отдано будет шерсти и льну и поскани и что зделано и принято будет аршин сукон и полотен, в котором году и от ково числом.
Ему ж, прикащику, будучи в селце Глинках, крестьяном и дворовым людям и их женам и детям и всяких чинов приежим людям для своей корысти обид и налог никому не чинить и своих от стороны оберегать, чтоб им отнюдь обиды и волокиты и продажи напрасно никому ни от кого не было, и взятков и посулов ни с кого не иметь.
А кто из крестьян учнут бить челом и приносить челобитье о управе, и тебе велеть челобитчиков сыскивать и допрашивать на мирском сходе имянно: в крепостных делах по крепостям, а не в крепостных по свидетельским сказкам. И всякая росправа чинить между крестьян по указу великого государя и по уложенью и по новоуказным статьям и по присланным домовным указом, каковы присланы тебе будут по отпискам твоим, впредь самою сущею правдою, другу не дружа, а недруги не мстя, без мотчания, не обинуяся лица человеческого, яко суд божий есть сира и убога не презирать и пришелца не обидеть. А челобитье писать велеть на листах, а не на столбцах.
Крестьяном велеть всем владеть землею и сенными покосами и лесными и всякими угодьи по дачам и по отказным книгам и по старинному крепостному владению, как дано и отказано и отмежевано к селцу Глинкам по урочищам. А посторонним людям теми землями и сенными покосы и лесными и всякими угодьи владеть отнюдь никому не давать и никому ни за что не уступать. И в рощах лесу беречь своим крестьяном и на сторону никому без указу нашего не давать. А есжели кто ис посторонних сосед теми землями и лесами и всякими угодьи насилно учнут владеть, и на таких насилников, осмотря подлинно, записывать имянно, где надлежит, челобитье, и о всем писать к нам немедленно в отписках своих.
О заказных лесах, которые по указу великого государя рубить не велено, чинить по его царского величества указу крепкой заказ под смертною казнию. И естли кто ис крестьян к тем лесам будет приличен, хотя к малому к чему, и тем на мирском сходе за презрение указов чинить жестокое наказание, бить кнутом на козле нещадно, чтоб, на то смотря, иные казнились. А валежное деревья, которым ежели где завалило оржаной и яровой хлеб и десятинную пашню, велеть в домы свои возить. А рощи заповедные сами бы не рубили и на сторону отдачи никому бы не было. И посторонних отнюдь в леса не пущать. И для такого твердого охранения учинить полесовщиков ис крестьян.
Тебе ж, прикащику, будучи в Глинках на приказе, смотреть и беречь накрепко, чтоб у крестьян разбою и тяжбы и смертного убивства и грабежу, также приезду и отъезду ворам не было и воровских станов не держали б и иного никакого воровства и с блядии корчмы, зерни и табаку и винного курения и пивного варения на продажу и про себя не было ж, и учинить о том крепкой заказ. А кто глинковские люди и крестьяне учнут каким воровством промышлять и вышеписанными заповедными питьями торговать и табак и зернь у себя держать и с воровскими людми знатца, и тебе, прикащику, тех людей от воровства унимать. И корчемные питья у кого сыщутца велеть вынимать, и таким корчемником чинить жестокое наказание на мирском сходе, бить кнутом на козле нещадно. А кому имянем и за какую вину наказание учинено будет, о том писать в книги имянно и прислать ведомостми потому ж. А в смертных убивствах отдавать к суду, где надлежит по указу великого государя, а в доме отнюдь не розыскивать.
Да и того тебе, прикащику, смотрить и беречь накрепко, чтоб в селце Глинках в летние жаркие дни майя с 1-го числа сентября по 1 ж число изб и бань никто не топили и с огнем не сидели и не ходили. А для хлебного печения и варения еств всяким живущим в помянутом селце Глинках жителем велеть поделать печи в огородах и на пустых местах и от ветру те печи огородить, понеже степное место. Мочно сие управить, чтоб от их небрежения огненного запаления не учинилось. Также дом боярской и житницы с хлебом велеть караулить крестьяном обыкновенно попрежнему. А замки у житниц и печати где будут приложены осматривать повседневно и сдавать караулщикам переменяясь, имянно. А ис пруда рыбы самому не ловить и иным никому не велеть и ничем боярским не корыстоваться. И выбрать велеть десятников, чтоб оне каждой в своем десятке повседневно ввечеру и поутру крестьян осматривали и на боярском дворе всегда объявляли. И без ведома бы твоего никто никуды не ходили не отъежали. А буде без ведома прикащикова кто куды пойдет или поедет, а десятники повседневно не учнут их осматривать и о том объявлять, и таким противником, как десятником, так и всем крестьяном и другим отбывателям, чинить жестокое наказание: на мирском сходе безо всякого милосердия, снем рубахи, бить батоги нещадно, да на них же править штраф, как указ повелевает, чтоб, на то смотря, другие так не чинили. А кто ис крестьян побежит в котором году месяце и числе, и о таких беглецах записывать челобитье где надлежит по указу великого государя, на сроки, а имянно спустя после побегу в третей день или кончая в седмый день. И всегда хранить сего опасно.
Прикащику ж смотрить накрепко, чтоб глинковские крестьяне и их жены и дети, которые в возрасте, по воскресным дням и по празникам господским для моления приходили к церкви божии, также и во святые великие посты отцем духовным исповедывались по вся годы и по достоинству причащались святых таин. А буде они, крестьяне или их жены и дети, учнут упрямитца, и в том на них от приходцких священников будет извет и по тому извету теми людми розыскивать накрепко, каких ради вин к церкви божии для моления и к отцам духовным для исповеди не ходят. И естли простотою или леностью, и таким людям чинить наказанье; бить батоги на мирском сходе нещадно, снем рубахи, да на них же править штраф по указу и по тому ж приводить на покаяние. А будет же кто явитца в росколе, или в каком еретичестве или в волшебстве, в чародействе и в других подобно таких же делех, и таких людей держать по указу за крепким караулом и отсылать куда надлежит. Также буде которой от пьянства или непьяной в селце Глинках в празничной поре, ис крестьян своих или ис чужих кто нибудь, скажет за собою государево слово или дело, и таких ловить и, оковав руки и ноги, отсылать куды царского величества указ повелевает, за крепким караулом со многими провожатыми, того часу в незамедленной самой скорости. А при етом отпуске быть самому неотлучно, и в проезде никого к ним не пущать, толко караулным велеть питать его довольно, понеже самое есть главнейшее дело. И присно хранить сие надлежит каждому христианину от всея души своея как возможно, не токмо по крови, но и с положением живота своего по самые смерти. Никому нигде не уступать в том, но яко самому богу чиста себя в том представлять, чтоб от какова безделника напрасно вотчине в разорение не быть, а безвинным вечно не погибнуть.
Осмотреть и описать у старосты в писмах с прошлого 1700-го году платежных всяких отписей и по нынешней 1718-й год во все годы, по линее, колико каких было окладных и неокладных платежей, а имянно: драгунских и салдацких, матрозких и рекрутных наборех, и в провианте окладном и запросном, в ямских и полоняничных, гривенных, двугривенных, карабелных и полуполтинных денгах, в драгунских лошадях и в подьемных меринах и по нарядом з дворового числа подводах, и в работниках окладных и неокладных. Да что чего будет налицо, о том прислать подлинную отпись. А в которых платежах отписей не будет, о том, справясь где надлежит, из доимки выписать и объявить подлинно, чтоб, собрав со крестьян, заплатить сполна немедленно. И впредь с сего числа всякие великого государя подати платить по вся годы бездоимочно. И чтоб всемерно при бытности твоей прикащиком в доимку ничего было не запущено, для того что по многим царского величества имянным указом за такие доимки у всех помещиков отписывать вотчины на великого государя. А ежели твоим, прикащиковым, неусмотрением, а паче нерадением и оплошкою или к крестьяном какою поноровкою, вышепомянутой вотчины в твою бытность явятца в запущение какие доимки, и за то тебе от меня быть в жестоком гневе и вечном разорении, под лишением всего твоего пожитку, и наказан будешь безо всякого милосердия и пощады.
Глинковским же крестьяном ни в какие подряды отнюдь подряжатца не велеть и в том самоволства не давать, а чтоб они доволствовались работою своею и пашнею, всемерно смотреть всего безленостно всегда. А будет же без ведома прикащикова явитца кто в каких подрядах и таким крестьяном на мирском сходе чинить жестокое наказание, бить кнутом на козле нещадно, для того, чтоб от их бездельных подрядов вышеписанной вотчине не учинилось какого напрасного разорения. Да тех же подрятчиков после наказания, оковав, прислать куды повелено будет на их же подводах и проторех, с провожатыми, и велеть дорогою беречь, чтоб не разбежались.
По вышеписанным пунктам исправлять тебе, прикащику, со всеусердным своим тщанием и во всем показать верную и радетельную службу, дабы утраты никакой ни в чем не было, но во всем смотреть и искать прибыли от всея крепости своея безленостно, как надлежит благому и верному рабу творити волю господина своего. А будучи на приказе имать тебе по нашей милости месячины по шти четвериков на месяц, присеевку по десятине в поле, да с крестьян три празника в год, — святая неделя, сырная, покров пресвятой богородицы, — по алтыну с тягла, и быть доволну указным. А сверх указу ни к чему не касатца и скотины своей нашим кормом не кормить, и делать все с прибылью. А как увидим радение твое, определим тебя и денежным годовым жалованьем.
Тебе ж збирать по указу нашему и по окладу с крестьян с пятнадцати тягол, на всякой год имать с тягла свиного мяса по пуду, по гусю, по утке, по ососу, по две курицы русских, масла коровья по четыре фунта, по тритцати яиц, за дрова и за вино по рублю, сукна по шти аршин, холста тонкого по тому ж, по барану.
А денгами за вышеписанной столовой запас, за свиное мясо по десяти алтын, за гуся по два алтына, за утку по алтыну, за ососа по алтыну, за курицу по копейке, за масло коровье по алтыну за фунт, за барана по пяти алтын, за яйцы по копейке за десяток, за сукно по алтыну за аршин, за холст по четыре денги за аршин, да в Москву на всякие росходы по алтыну с тягла. А надлежит иметь с каждого тягла за вышеписанное денег по два рубли по два алтына по две денги.
И по прошествии всякого году приежать тебе, прикащику, с вышеписанными пунктами и со всякими зборными денгами, также с приходными и росходными книгами и со всякими подлинными ведомостми, в Санкпитербурх самому, или куда повелено будет ехать по указу, взяв того селца крестьянские подводы, что надлежит под себя бес прихотей, а в расход оных денег никуды не употреблять.
Да по указу нашему велено женам вашим прясть поставу, по тритцати аршин на год, и тебе б всемерно так и велеть отправлять. А что жены ваши огурством своим на 1715, на 1716, на 1717, на 1718 годы токо поставу не пряли и в Москву не присылали, и мы указали на них взять денгами по четыре копейки за аршин за прошедшие годы. И тебе б оные денги отправить все и впредь отправлять безо всякого отлагательства по вышеписанным пунктам отправлять.
Писал Дмитрий Шепелев, 1718 году майя 20 дня в Санкт-Петербухе.
Приближению Шепелева ко двору и возвышению его еще более способствовал брак его с Дарьей Ивановной Глюк, родственницей пастора Иоганна Эрнеста Глюка, в доме которого жила будущая императрица Екатерина до прибытия в Россию.
«Первые годы после отмены крепостного права принесли дворянам – крепостникам немало тревог, забот и беспокойства за хозяйственное благополучие своих поместий – землевладений. Завидовское сельское общество по Уставной Грамоте 1861 года получило на 259 ревизских душ в надел 712 десятин 770 саженей удобной земли, в том числе пашни 576 десятин. Т.е. на 1 душу всего земли 2 десятины 180 сажен. В уплату за переданную землю крестьяне должны были выплатить лично графу Дмитрию Андреевичу Толстому 7700 руб. в течение 9 лет. К 1862 году жизнь помещиков налаживается, вот что пишет в своем письме Толстому ближайший сосед по имению Александр Аркадьевич Болдарев (помещик села Трипольи, брат которого был Рязанским губернатором) 26 сентября 1862 года. «Кажется, в Ерине и Завидовке порядок и отбывание крестьянами работ постепенно восстанавливается строгими взысканиями штрафов, но это не по милости Шепелева (мирового посредника) а вновь назначенного старшины, который кроме штрафа еще преисправно наказывает розгами.»
с. Глинки через 50 лет, после 1718 года.
с. Глинки – генерал-майора Коковинского: Глинок села и дер. Шепелевки - Василия и Марьи Афанасьевых, Дмитрия Лихачева, Гавриила Калистратовича Соколовского, михайловского мещанина Петра Андреева, |
 |
Просмотрено: 366 раз
